Среди журналов и газет

ЖУРНАЛ «ЛОГОС» – ПРЕРВАННЫЙ НА ПОЛУСЛОВЕ ДИАЛОГ – под таким заголовком В. Сапов в журнале «Вестник Российской Академии наук» (1993, т. 63, N 3) публикует письма Федора Августовича Сте-пуна 1909 – 1913 годов. Жизнь и творчество этого русского философа, социолога, культуролога, публициста были тесно связаны с журналом «Логос», выходившим в московском издательстве «Мусагет», во главе которого стоял Э. К. Метнер.

Началось все с формирования «гейдельбергского философского содружества» (Кронер, Мелис, Бубнов, Гессен, Степун).

«Организационное заседание, – вспоминал Степун в своих мемуарах «Бывшее и несбывшееся», – должно было состояться на квартире профессора Риккерта во Фрейбурге. По счастливой случайности, во Фрейбурге как раз находились Дмитрий Сергеевич Мережковский и Зинаида Николаевна Гиппиус с их неразлучным спутником Философовым. Не долго думая, мы с Сережей [С. Гессен] решили пригласить наших знаменитых соотечественников на заседание к Риккерту, где должен был быть и издатель проектируемого журнала. Расчет наш оказался вполне правильным, присутствие русских известных писателей сильно повысило наш престиж, а потому и шанс на заключение выгодного контракта».

Следующий этап – соглашение с издательством «Мусагет». Подписание соглашения состоялось в ноябре 1909 года в Москве. На страницах «Вестника РАН» впервые полностью публикуется текст Соглашения международного редакционного комитета «Логос» с издательской фирмой «Мусагет» об издании периодического сборника по философии культуры «Логос».

Одиннадцать писем Ф. А. Степуна к А. Белому, Э. К. Метнеру, В. И. Иванову, С. П. Каблукову, публикуемые на страницах академического журнала, относятся к периоду издания журнала «Логос». Они охватывают 1909 – 1913 годы.

2 июля 1912 года Ф. Степун пишет Андрею Белому из Москвы.

«Дорогой Борис Николаевич!

Большое спасибо Вам за Вашу открытку. Был очень рад получить ее. Простите за запоздалый ответ. Но я в последнее время страшно занят многосторонними хлопотами. В «Мусагете» сильные финансовые затруднения, так что Э. К. был вынужден предложить «Логосу» выпустить следующий N не весной, как было решено, но осенью, как не хотели решать. Только что было улажено это дело: мы нашли личные, сторонние средства, как неожиданно выросло другое осложнение, осложнение истинно русское, чудовищное и глупое, а именно: арестовали Яко-венко, по горло занятого в минуту ареста обзором американской философии и библиографическим отделом выпускаемого N. Арестовали кроме того человека, совершенно чуждого в данную минуту всякой политической жизни, глубоко похороненного в трансцендентализме. Арестовали и вот держут без допроса уже неделю, нелепо и бессмысленно волнуя и без того крайне нервную мать и жену, кормящую месячного ребенка. Отвратительно…

Теперь о «Трудах и днях». Мне представляется крайне трудным точно передать Вам мое впечатление о них. Очень бы хотелось побеседовать с Вами лично, хотелось бы потому, что считаю я «Труды и дни» органом прекрасно задуманным, правым по существу – в своей позиции, как в сфере искусства, так и по отношению к более широкой проблеме культуры; кроме того органом определенно необходимым и, наконец, это быть может самое важное, органом, собравшим вокруг себя «цвет русской молодежи». Я смело причисляю к ним и Вячеслава Иванова, ибо если он и не очень молод, то он абсолютно юн…

Мне очень не нравятся в первом N «Тр. и Д.» две вещи.

1). Тот полемический тон, который местами так блестяще взвинчивает Вашу статью и так ненужно отягчает размышления Пяста, а во-2-ых, то наше самоподчеркивание, которое начинается уже в Вашей статье и заканчивается трубными звуками в статье Кузмина.

Я бы думал, что полемике в «Трудах и днях» вообще не место. Нужна сильная, догматическая, авторитетная критика всего текущего художественного материала в отделе рецензий: трибунал абсолютного вкуса. Нужна глубокая и последовательная разработка основных тем символизма в головном отделе журнала.

Вы, например, полемизируете с Брюсовым (в конце концов ведь петербургские цеховцы только карикатуры на него). Вы знаете, конечно, и не мне Вам говорить, что я всецело на Вашей стороне. Но вот мои сомнения.

Ясно и не подлежит никакому сомнению, что Брюсов теоретически абсолютно беспомощен и что авторитет поэта отнюдь не придает вескости его теоретической аргументации. Зачем же так страстно оспаривать его азбучные истины и слишком очевидные заблуждения. Если уж оспаривать Брюсова, то я думаю такому аристократическому органу, каким мне представляются «Труды и дни», надо идти иным путем. Надо исследовать брюсовскую глупость как факт Божьего сознания и проявления Божьей воли, а не как сумму сложных эстетических теорий непонимающего себя поэта.

Вот в нескольких словах то, что мне хотелось бы сказать Вам подробнее о полемической стороне Вашей статьи. Мне не надо прибавлять, что она с эстетически-философской точки зрения очень интересна и публицистически местами блестяща».

ЖУРНАЛ «DE VISU» (1993, N 1) открывается публикацией К. Постоутенко материалов РГАЛИ, представляющих самый ранний период научного творчества Г. О. Винокура (1915 – 1916 гг.). Это письмо от 1 октября 1915 года начинающего ученого – С. П. Боброву. Поводом послужила вышедшая в 1915 году книга Боброва «Новое в стихосложении А. С. Пушкина». Винокур обратил внимание автора на ряд погрешностей книги.