Русский Парнас (1992). Венок сонетов

Александр Твардовский говорил, что в Союзе писателей есть птицы певчие и есть птицы ловчие. Птицы певчие поют в силу своей природы, ибо не могут не петь. А птицы ловчие стоят на страже и чутко слушают пение певчих птиц. То ли они поют? Птицы ловчие размножаются лучше. Они не тратят времени на бесполезное пение. Они все время в работе.

 

*

Рассказывают, как к Ярославу Смелякову принес свои стихи начинающий поэт. На лацкане его пиджака висели два «поплавка» – знаки окончания двух высших учебных заведений.

– Этот за что? – робко спросил его Смеляков.

– За МГУ, филфак, – пояснил поэт.

– А этот за что?

– За ЛГУ, журфак.

– Чему же я вас могу научить с семью классами, – сказал Ярослав Смеляков.

 

*

Как-то в ресторане ЦДЛ заспорили русские поэты с азербайджанскими: у каких народов отношение к женщине лучше.

– «Мы в России девушек весенних на цепи не держим, как собак!» – утверждал свою правоту строчкой Есенина один из русских поэтов.

– У нашей Шаганэ цепь оказалась достаточно длинной, иначе Есенин не посвятил бы ей свои прекрасные песни, – заметил азербайджанский.

– У вас в Коране написано, что гулящую женщину надо забить камнями, для этого достаточно четырех свидетелей, – не унимался русский поэт.

– Это так, – подтвердил его собеседник, – но, как правило, четверых свидетелей у нас не находят.

 

*

Говорят, Расул Гамзатов как-то сказал Е. Евтушенко: – Женя, ты поэт! Зачем тебе еще и кино, и актерство, и прочее? Когда человек хочет в одной руке удержать три арбуза, все они падают…

 

*

Как-то Расул Гамзатов рассказал Михаилу Шолохову, как они в Дагестане принимают новых членов в Союз писателей. Когда очередной претендент в поэты или прозаики принесет в Союз все необходимые документы и свои публикации с рекомендациями, то ему в секретариате задают всего один вопрос:

– Ахмед-джан, ты хорошо подумал?

– Да, хорошо, – отвечает претендент.

– Ну, тогда слушай! Ты с сегодняшнего дня будешь членом Союза, но писать ты больше ничего никогда не будешь. Согласен?

– 95 процентов, – говорит Гамзатов, – сразу соглашаются. Вот почему у нас в Дагестане нет плохих писателей…

Шолохов часто вспоминал рассказ Гамзатова и, хохоча, утверждал, что Дагестан – это единственная советская республика, где справедливо решается прием в Союз писателей.

 

*

В последнем докладе первого секретаря правления СП СССР Владимира Карпова прозвучали такие «мысли»: «С точки зрения диссидентов, очень многие книги советских писателей не относятся к высокохудожественной литературе. Но иной оценки со стороны наших идеологических противников и ожидать нельзя».

 

*

Как-то на входе в ЦДЛ дежурная вахтерша не пускала редко бывающего в клубе писателя. Тот оправдывался:

– Я торопился и билет забыл дома, а мне сегодня вести вечер.

– Ничего не знаю, – резала вахтерша. – Ваш билет? Наконец писатели, стоящие в фойе, вступились за него:

– Пропустите, ведь это же известный писатель!

– А я его не знаю! – стояла на своем вахтерша.

 

*

Как-то после войны состоялся очередной прием в члены Союза писателей СССР. Обсуждались кандидатуры нескольких бывших военных журналистов. Одним из рекомендателен был Борис Слуцкий. Когда стало ясно, что кандидатуры проваливаются, он попросил слова. И сказал всего одну фразу:

– Их назвал кремлевскими шавками сам Гитлер!

Приняли, разумеется, единогласно.

 

*

Булат Окуджава рассказывал о Вениамине Каверине, как они однажды выступали на какой-то встрече с читателями. Было это в партийно-кагэбэшные годы. Один читатель задал Каверину провокационный вопрос: «Что такое соцреализм?» Окуджава испугался за Каверина, думая, что он поддастся на провокацию. Но Каверин смело ответил: