Обиженный словарь
Помните беседу дамы просто приятной с дамой приятной во всех отношениях? По нетерпеливости нрава одна дама недослушивала другую и торопилась делать выводы:
— …Вообразите, приходит ко мне сегодня протопопша…
— Как, неужели он и протопопше строил куры?
— …Коробочка…
— Ах, прелести, так он за старуху принялся?
— Да ведь нет, Анна Григорьевна, совсем не то, что вы полагаете!
Но мы собираемся говорить не о дамах. Мы – о критиках.
Критик М. Туровская критикует спектакль МХАТа «Юпитер смеется» (в N 72 «Литературной газеты»). А заодно походя негодует по поводу словаря С. Ожегова. В статье М. Туровской составитель словаря трижды подвергся попрекам и осмеянию. Цитируем строгого критика:
1) «Юпитер – мощный осветительный прибор», вспомнилось мне почему-то единственное объяснение этого слова в словаре русского языка С. Ожегова, вышедшем в 1953 году».
2) «Ну пусть в словаре забыли (говорит сам Юпитер в воображаемом разговоре с автором статьи), что люди довольно долго видели во» мне бога-громовержца. Но в конце концов то словарь…»
3) «Остались сюжет и Юпитер в заглавии – как видно, под влиянием ожеговского словаря».
Так и кажется, что М. Туровская быстро перелистала словарь, быстро нашла слово «Юпитер», (быстро прочитала, что это осветительный прибор, и быстро возмутилась. Как узко! Как прозаично: осветительный прибор! А где же Юпитер-громовержец? Неужели составитель словаря не знал? Орер, орер, орер!
Но если б все делалось не столь быстро, не столь нетерпеливо и порывисто, то можно было бы прочитать предисловие, озаглавленное так: «Сведения, необходимые для пользующихся словарем». А там и § 2 пункте 6 сказано:
«В соответствии с задачами словаря в него, как правило, не помещаются собственные имена…»
А ведь Юпитер-то, бог-громовержец, – имя собственное!
Не надо, чтобы читатель, ознакомившийся с нападками М. Туровской на составителя словаря, воскликнул:
— Ах ведь нет, Анна Григорьевна, совсем не то!