О жидах, евреях и стыдливости лексикологов

И понял я так, что кому-то быть битым,

Но надо ж узнать, кто такие «семиты»?

А вдруг это очень приличные люди…

А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет?

В. Высоцкий

1. КАК НАЗВАТЬ «ДРУГОГО»?

Мы все знаем, что такое жид и что такое еврей. И чувствуем разницу.

Жид – это оскорбление и унижение, это погром и ненависть, это гаденькая зависть и неловкие оправдания: да у меня у самого/самой есть друзья- евреи… А еврей – это нейтральное слово, как русский, как армянин, что, впрочем, не мешает наполнять его самыми разными смыслами, от ненависти до умиления, и это тоже сближает слово еврей с другими названиями наций. При этом и то и другое слово в русском языке обозначает одно и то же: человека еврейской национальности.

Подобные оппозиции существуют и для названия других наций. Одни из них отчетливо оскорбительные: армянин – армяшка; казах, узбек, киргиз – чучмек, черный; другие – мягко-насмешливые: украинец – хохол (хохол – это пучок волос на выбритом черепе – обычной «прическе» украинских казаков); русский – кацап (кацап – козел по-украински, имеются в виду бородатые русские мужики, отличавшиеся от бритых и усатых украинцев). И так же, как и жид, уничижительные названия наций и народов недопустимы для употребления в обычном разговорном языке, потому что несут в себе слишком сильные отрицательные смыслы.

Оппозиция «жид – еврей», в отличие от других названных оппозиций, давно стала фокусной темой при обсуждении проблемы национальных отношений. В российском культурном сообществе уже около ста лет проявление именно антиеврейских настроений является тем порогом, за которым начинается выпадение из круга цивилизованных людей.

Споры о том, «как называть?» начались довольно давно, около двухсот лет назад, а норма словоупотребления для данных слов была выработана лишь около ста пятидесяти лет назад. Именно тогда стало понятно, что вопрос: как на русском языке называют евреев – это проблема не евреев, это проблема русских. Возникшая норма словоупотребления, именно по своей гуманности, была важна прежде всего для русских. Гуманная норма не спасла российских евреев от погромов рубежа XIX-XX веков и Гражданской войны, а спустя два десятилетия – и от нацистских газовых камер. Но обсуждение этой проблемы российскими интеллектуалами и выработка определенной точки зрения имели важные последствия для самосознания российского общества. В настоящей статье мы хотим поговорить о тех культурных процессах, которые привели к тому, что российское общество начало считать недопустимым называние представителей другой нации уничижительным именем.

Сегодня проблемы, связанные с инонациональными, иноконфессиональными темами, опять стали актуальными, опять горячо обсуждаются. Иногда кажется, что замкнутость, неприятие и даже ненависть к «иным» и «иному» становится доминирующим направлением в нашей идейной жизни. И только тот факт, что перед нами есть примеры более длительных процессов, в частности процесса становления названной оппозиции, не позволяет предаться пессимизму. История становления этой оппозиции помогает сориентироваться в полном эмоций и несколько хаотичном сегодня, помогает увидеть перспективу.

2. «БУДЬ ЖИД – И ЭТО НЕ БЕДА»!

Почему именно слово жид стало оскорблением, а еврей оказалось нейтральным словом? Почему, когда пещерный антисемит хочет оскорбить носатого, или очкастого, или просто неприятного ему человека, он называет его жидом, а не евреем? Почему погромные надписи призывают бить именно жидов! Почему, с другой стороны, в малознакомой компании мы рассказываем анекдоты про евреев, а не про жидов?

Чем же, собственно, еврей отличается от жида? Ведь и то и другое слово имеет древнееврейское происхождение; оба слова – самоназвания еврейского народа. У слова жид один корень с «иудеем», и происходит оно от имени одного из сыновей библейского патриарха Иакова; слово же еврей происходит из древнееврейского названия другого библейского патриарха, Авраама, и его потомков и, по одной из версий, обозначает «пришедших с другой стороны».

Ответить на этот вопрос на первый взгляд кажется делом достаточно легким. Действительно, у нас есть прекрасные словари, по которым мы должны были бы с легкостью проследить всю историю жидов и евреев. Но не тут-то было. Оказывается, что наши словари, как справедливо заметила одна исследовательница ¹,»достаточно стыдливые», а советские, кроме «стыдливости», были еще и идеологически выдержанными.

Словарь С. И. Ожегова под ред. Н. Ю. Шведовой (1981), единственный однотомный толковый словарь современного русского языка, этого слова не знает. Толковый словарь под ред. Д. Н. Ушакова (1935) еще его помнит и предлагает такое толкование: «Жид (дорев.). 1. В устах антисемитов – еврей (презрит). 2. перен. В кругах антисемитов – скряга (простореч. бран.). [Первоначально не имело презрительного или бранного оттенка, но впоследствии стало ходовым шовинистическим обозначением еврея и приобрело черносотенно-погромный характер.]»

17-томный «Словарь современного русского литературного языка» (1955) утверждает, что «жид – устаревшее просторечное презрительное название еврея // В переносном значении – о скряге, скупце».

«Словарь русского языка XI-XVII веков» (1978) дает слово жид, но дает его исключительно в нейтральном значении: синоним еврея. («Словарь древнерусского языка XI-XIV веков» под ред. Р. И. Аванесова (1990) не дает этого слова вовсе.)

«Словарь русского языка XVIII века» (1992) считает, что жид – это синоним еврея, иудея. Второе значение: ростовщик. А вот у слова жидомор Словарь отмечает отрицательные значения – «Просторечное. Алчный, стремящийся к наживе человек, скупец».

(Авторы многочисленных русско-немецких и немецко-русских лексиконов, вышедших в XVIII веке, дают несравненно большее количество производных слов: жидок, жидовский, жидовство, жидомор².)

«Словарь языка Пушкина» (1956 – 1961) дает слово жид – как синоним еврея также без всяких отрицательных коннотаций.

Советское издание «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даля воспроизводило 2-е издание этого словаря (1882) и не давало ни жида, ни еврея, впрочем, как и названий всех других народов. Только знаменитое 3-е издание Словаря, выполненное под ред. И. Бодуэна де Куртене (1903 – 1909), давало жида вместе с многими другими словами из обсцентной лексики: «Жид – стар. народ. название еврея // Презрительное название еврея // скупой, скряга, корыстный человек». Там же приведены несколько пословиц, из которых явственно видны резко отрицательные коннотации, которые имело слово жид и производные от него слова в конце XIX века ³.

Таким образом, если исходить из значений, предлагаемых нам толковыми словарями, то оказывается, что слово жид было уже в древнерусском языке и носило нейтральный характер, в XVIII веке у слова появляется дополнительное переносное значение: «скряга», а в начале XIX века значение слова снова оказывается нейтральным. К концу века оно приобретает резко отрицательное, «погромное» значение, видимо, стараниями черносотенцев, но сразу после революции это слово опять исчезает. Современный русский язык этого слова либо не знает, либо оно считается устаревшим.

Картина, конечно, получается странная, тем более что любой грамотный горожанин встречается со словом жид в виде настенных и «назаборных» надписей и в живой речи, и, к сожалению, достаточно часто. Чем бы ни объясняли «стыдливость» словарей – идеологическими шорами, брезгливостью, благородным негодованием или идейными установками: пока я жив (жива), я не позволю, чтобы в нашем словаре… но факт остается фактом: совсем не всегда словарям можно доверять. Мы не можем на основании толковых словарей проследить и понять историю формирования столь значимой для русской культуры оппозиции двух понятий.

В нашей статье мы постараемся показать, что отрицательные значения у слова жид придумали не черносотенцы, они (значения) были уже с самого начала его бытования в русском языке. Второе. У этого слова менялось не столько значение (оно было все время в той или иной степени отрицательное), менялось отношение отдельных носителей и общества в целом к употреблению этого слова. (Вспомним известное рассуждение: когда Пушкин употреблял слово жид, это не было предосудительным, так как в его время это слово не имело оскорбительного значения, а вот Достоевский – антисемит. Достоевский действительно антисемит, но вовсе не потому, что у слова жид изменилось значение.) Третье. В наших славословиях русскому языку и русской культуре мы как-то очень естественно переходим на абстракции: великий и могучий и т. д. Мы забываем, что язык – это не отдельный от нас феномен; язык – это прежде всего его носители, великие и не очень, живые и почившие. Именно мы, каждый из нас, определяет значение слов и то, как в русском языке будет называться та или иная нация и что будет являться нормой словоупотребления.

Итак, поговорим о жидах и евреях, о том, как два слова превратились в известную культурную оппозицию.

Эти два древнееврейских слова с самого начала своего бытования в древнерусской языковой среде имели принципиальную разницу в своей стилистической принадлежности, и связано это с тем, что попали они на Русь разными путями. Первое – было словом разговорным⁴, оно пришло на Русь из Италии через Балканские страны ⁵и, будучи словом разговорным, несло в себе все те отрицательные смыслы, которые накопились к этому времени в разговорных европейских языках. (Преследования евреев в средние века были обычной практикой во многих европейских землях.) А слово еврей пришло к нам из книги, как слово книжное через посредничество греческого языка, с которого на церковно-славянский была переведена Библия. С самого начала своего существования в древнерусской среде слово еврей было словом книжным, более того, словом из самой священной книги – Библии. Евреями в церковно-славянской Библии называли народ, создавший эту священную книгу Старого и Нового Заветов. И пророки, Моисей, Иеремия… и цари, Давид, Соломон… и апостолы, Петр, Павел… и сам Христос, и дева Мария, и первосвятитель Иоанн, и те, кто приговорил Христа к смерти, – все они для русского человека были евреями, иудеями, но не жидами.

Язык церковно-славянский в противоположность профан-ному, разговорному древнерусскому считался языком почти сакральным ⁶. Поэтому с самого начала распространения христианства и книжной культуры на Руси слово еврей было словом почтенным. В разговорном же древнерусском языке евреев называли жидами. Так, одного из первых новгородских епископов (с 1036 года) звали Лука Жидята, и, как предполагают, он был из крещеных евреев. После того как в 1558 году были обретены нетленные мощи Луки Жидяты, он был канонизирован.

С самого начала своего появления в древнерусском языке слово жид употреблялось не только как название, но и как самоназвание, то есть им пользовались и сами евреи. В XII веке слово жид и производные от него, например жидовин, употреблялись с некоторыми отрицательными смыслами. В Ипатьевской летописи под 1175 годом можем прочесть: «Помнишь ли, жидовине, в которых портехъ пришел бяшет? Ты ныне в оксамити стоиши» ⁷. Когда говорили об иудаизме (еврейской религии), то обычно называли его жидовской верой, жидовством, что подчеркивало негативное отношение к этой вере православных.

Кроме того, различие его с евреем шло по стилистическому регистру: в просторечии – жид, а высокий (сакральный) стиль требовал еврея. С начала XVIII века, с возникновением массовой печати, слово жид из разговорного языка переходит в язык прессы, а затем и светской литературы, сохраняя при этом вполне определенный отрицательный смысл.

Вот несколько примеров словоупотребления из российских газет и журналов XVIII века.

«Из Львова, июня в 4 день. Из Украины убегающие жидове ## События, о которых идет речь в этой и следующих заметках, относятся ко времени, когда украинские казаки участвовали в походах Петра I против шведов и польской шляхты. Во время этих походов происходили массовые погромы и уничтожение еврейского населения. В историю европейского еврейства эти события вошли как эпизод из долгой волны погромов, которые прокатились по польским землям во время казацких восстаний второй половины XVII – начала XVIII века.

1. Е. М. Сморгунова, которой автор выражает признательность за ряд ценных уточнению [↩]
2. См.: Немецко-Латинский и Русский Лексикон Вейсмана, СПб., 1731; Гельтергоф Ф. Российский Целлариус. М., 1771; Нордстет Иван. Российский с нем. и фр. переводами Словарь. СПб., 1780. [↩]
3. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Изд. 4-е / Под ред. И. И. Бодуэна де Куртене. Тт. 1 – 4. СПб., 1912 – 1914.

   – Еврей, не видал ли ты жида?

   – Живи как брат, а торгуйся как жид.

   – Жид крещеный, недруг примиреный, волк кормленый. Жидомор, жидоморина – жидовская душа, скупой, корыстный человек. [↩]

4. Разговорным было именно слово жид, а, скажем, однокоренное с ним слово иудей встречается в славянском переводе Библии. [↩]
5. Именно так описывает путь этого слова М. Фасмер в своем четырехтомном «Этимологическом словаре русского языка» (1986).[↩]
6. О стилистических и функциональных различиях этих языков см. в работах Б. А. Успенского об истории русского литературного языка. [↩]
7. См. в «Материалах для словаря древнерусского языка И. И. Срезневского»: «Жидовин – бранное слово – Помнишь ли, жидовине, в которых портехъ пришел бяшет? Ты ныне в оксамити стоиши». [↩]