Н. В. Г о г о л ь. Полное собрание сочинений и писем в 23 тт. Т. 8: Мертвые души. Том второй / Отв. ред. Е. Е. Дмитриева. М.: Наука, 2020. 830 с

Вышел долгожданный восьмой том нового академического издания Н. Гоголя, первого в истории постсоветской России, содержащий вторую часть «Мертвых душ». Над томом трудился тот же коллектив ученых-гоголеведов Института мировой литературы им. А. М. Горького под руководством Ю. Манна, что и над предыдущими томами этого издания, задуманного 23-томным.

Гоголь, как ни один из «школьных» русских классиков, способен порождать к себе живейший интереc наших современников, свидетельством чему не только успех недавнего детективного сериала Е. Баранова по мотивам «Вечеров на хуторе близ Диканьки» (2017–2018), экранизации «Тараса Бульбы» В. Бортко (2008) и «Мертвых душ» Г. Константинопольским (2020), но и нешуточные интриги вроде конкурентного академическому издания 17-томника Гоголя, затеянного в 2009 году Издательством московской патриархии и делающего акцент на Гоголе лишь как на православном писателе.

Тем приятнее держать в руках издание, по-новому раскрывающее главную гоголевскую интригу с сожженным (дважды!) и таким живым тем не менее продолжением его прозаической поэмы и при этом демонстрирующее незашоренность взгляда его составителей и комментаторов.

Тексты и комментарий для настоящего тома подготовлены Ю. Манном, Е. Дмитриевой, А. Шолоховой, Н. Виноградской. В процессе подготовки к изданию тома впервые были просмотрены и проанализированы все сохранившиеся до наших дней списки второго тома: уцелевшие от сожжения рукописи пяти глав, представленные в двух редакциях. Заново прочитаны черновые наброски и варианты несохранившихся глав. Но именно с этими двумя редакциями связано главное, нетривиальное по сравнению с предыдущим академическим изданием (14-томник, 1937–1952) текстологическое решение: проблема выбора источника основного текста в настоящем издании решена в пользу так называемого нижнего слоя рукописи, по которому Гоголь мог читать начало второго тома своим первым слушателям. Полностью признавая дискуссионность этого решения, редакторы тома обосновывают его самим характером текста «нижнего» слоя, который отличается, по сравнению с «верхним», большей полнотой, творческой законченностью, стилистической отработанностью и отражает (почти в беловом виде) один из промежуточных этапов работы автора над рукописью.

Истинное, почти детективное удовольствие не только для текстолога, но и для любого заинтересованного читателя — читать подробное изложение истории расслоения сохранившейся рукописи Гоголя на эти два слоя. Составителями тома даются версии датировок сохранившихся глав, рассматриваются все за и против тех или иных версий, которые ранее предлагались издателями Гоголя как в XIX веке, так и в XX. Впервые минимизированы и конъектуры: текст Гоголя в издании не реконструируется, но дается аутентично, что отвечает самым современным принципам академических изданий.

Особо отметить хочется введенное в данном томе оглавление разделов комментария, занимающего почти две трети объема тома; оно позволяет более прозрачно ориентироваться в справочном аппарате, основной ценности академических изданий. Именно на этот единственный недостаток (отсутствие детального оглавления в комментарии) пеняла составителям итальянский русист Рита Джулиани, рецензировавшая предыдущий том для «Вопросов литературы» (2014, № 4).

Помимо традиционных для остальных томов данного издания разделов (Источники текста, Текстологическое описание рукописей, История создания, История изданий, Цензурная история, Реальные и литературные источники, Проблема прототипов, Время и место действия поэмы, История интерпретации, Проблема жанра, История интерпретации второго тома «Мертвых душ» в зарубежной критике и литературоведении, Переводы второго тома «Мертвых душ», Сценическая и музыкальная история «Мертвых душ», Второй том «Мертвых душ» в иллюстрациях и пр.) появились и новые разделы, специфически связанные с проблемой второго тома «Мертвых душ»: Ономастика второго тома и вопросы возможной датировки, Хронология чтения Гоголем второго тома «Мертвых душ» (едва ли не самая захватывающая часть издания), «Выбранные места из переписки с друзьями» в связи со вторым томом «Мертвых душ», Версии сожжения рукописи, Реконструкция дальнейшего действия поэмы, Опыты продолжения «Мертвых душ» и мистификации.

Необыкновенно интересен и раздел, посвященный «Божественной комедии», прочтенной Гоголем в оригинале еще в 1830-х годах (с. 584), как возможному прототипу «Мертвых душ». Пересматривается ставшая уже традиционной версия о том, что Гоголь замышлял свою поэму по трехчастному образцу произведения Данте, в пользу шеллингианской эстетики триады (с. 591).

Страстное желание Гоголя «быть ближе к действительности», чем в первой части «Мертвых душ», резкие колебания от удовлетворения написанным к «никуда не годится и надо все переделать» (с. 453) и вместе с тем безостановочный, лихорадочный поиск недостатков в собственном тексте и для этого готовность читать его не только с нетерпением ожидающим продолжения похождений Чичикова ценителям, но даже тем, кого сам считает бесталанными недоброжелателями (с. 432), самобичевание при сравнении «скотины Чичикова» с самим собой (с. 437), понимание искусства как высокого служения и «незримого пути к христианству» истинному (с. 448), надежда на целительную силу своих сочинений (с. 451) и сравнение художнического «медленного» творения с божественным (с. 441) — все это проступает при чтении комментариев зримо и материально, проясняя метания писателя, саму жизнь его века и историю русской литературы в целом не только для узкого круга специалистов, но и для широкой аудитории.

Остается надеяться, что тираж (450 экземпляров) позволит сделать том доступным этой самой аудитории в библиотеках страны и что само издание будет столь же достойным образом завершено, не уподобясь не осуществленному Гоголем плану «проездиться по России» летом 1852 года.