Может быть, пригодится

ЦЕНА УДАРЕНИЯ

Принимали новых членов в ленинградское «Молодое объединение» поэтов. Руководитель объединения А. И. Гитович беседует с одним из поступающих.

– Какой современный поэт вам ближе других?

– Борис Пастернак.

– Прочтите что-нибудь из Пастернака.

Молчание.

– Мы ждем.

– На память не могу…

– Ну, хоть несколько строк!

– Это пожалуйста! – И поступающий читает:

Вхожу, как образ входит в образ,

И как предмет сечет предмет…

– От приема предлагаю воздержаться, пока «предмет» не превратится в «предмет», – резюмирует Гитович.

ДАНИИЛ ХАРМС ПРИГЛАШАЕТ

Конец 20-х, а может быть, самое начало 30-х годов. Ленинград. Невский проспект. Дом книги, напротив Казанского собора, увенчанный куполом со стеклянным шаром.

Весна. Ранний вечер. Светло, как днем. Невский перед Домом книги запрудила толпа. С тротуаров, с торцовой мостовой, со скверика перед собором люди, задрав головы, глядят на четвертый этаж Дома книги. Трамваи стоят. Пассажиры, кондукторши, вагоновожатые, высунувшись из трамвайных окон, глядят туда же…

На высоте четвертого этажа, стоя на узеньком карнизе, – спиной к стене, лицом к улице, – долговязый молодой человек в гольфах, гетрах, тупоносых башмаках и клетчатом пиджаке невозмутимо курит трубку. Время от времени он вынимает ее изо рта и зычно провозглашает:

– Все на литературный вечер абереутов!..

Затем, не довольствуясь уже достигнутым эффектом, молодой человек все так же, – спиной к стене, лицом к толпе, – начинает медленно двигаться по карнизу от одного открытого окна к другому.