Мощь и беззащитность верлибра

Точно так же, как человеческий характер, который подчас складывается из невероятно разных, даже противоположных качеств, складывался и характер свободного стиха. Известно, когда появилось определение «верлибр», но невозможно установить его «крестного», чтобы хоть задним числом привлечь к ответственности за столь легкомысленное имя. «Свободный» ни от чего не свободен. Более того, это единственная форма стихосложения, способная соединить в себе органную торжественность гекзаметра, опереточность триолета, лаконичность сонета, хохот частушки. Одним словом, верлибр берет на себя возможности и задачи всех существующих форм, но в то же время отказывается от большинства традиционных средств. Его в большинстве случаев не защищает ни классическая рифма, пи размер, часто и то и другое ему противопоказано.

Часто, но не всегда. У верлибра великое множество разновидностей, есть и такие, где именно соединение атрибутики классического стиха с произвольной строфикой является характерной особенностью произведения (Маяковский, Неруда и др.). Верлибр ждет своих исследователей, пока он «терра инкогнита», где возвышаются фигуры первопроходцев – от безымянных создателей народных эпосов и песен до Аполлинера, Лорки, Элюара, Уитмена, Верхарна, Хикмета и многих других.

В латышской поэзии верлибр не имеет последовательного развития, но к нему обращалось множество поэтов в разное время и с разным успехом. Верлибр А. Чака останется в золотом фонде латышской поэзии. Не зачеркивая остального творчества поэта, нужно сказать, что верлибр стал его настоящим голосом, другая форма в той или иной мере стесняла его темперамент, блестящую фантазию, накал страсти. Что касается музыки слова, А. Чак имел абсолютный слух, тонкое чувство интонации и ее микроскопических нюансов. Обладая этими особенностями поэтического дара, он свободно мог отказаться от чеканного ритма и рифмы, полагаясь целиком на динамику строки, на разящую вспышку сравнения, неотразимость метафоры, выигрывая при этом в раскованности, разговорной непосредственности, естественности человеческого возгласа и нежности шепота. В этом смысле верлибр демократичнее остальных поэтических форм. И сложнее, потому что выражение «из песни слова не выкинешь» относится к нему полностью.