Мир – супермаркет, ты – продукт. В лучшем случае – покупатель

– Мы семьсот лет строили нашу демократию,
а посмотришь на нее – о, Боже!
У. Черчилль

В этом мире граждане, глядя, скажем, на
безрукую Венеру Милосскую, грезят о сексе
с калекой или по-фарисейски прикрепляют
фиговый лист к статуе Давида, предваритель-
но отломив его член на сувениры.
Д. Коупленд. «Generation Икс»

1

Прощай, оружие!
Дж. Пил

Весна 2006-го. В Париже жгут Сорбонну. Бьют витрины. Строят баррикады.
Закон первого найма, придуманный специально, чтобы перераспределить структуру молодежной занятости, на деле лишил выпускников прав на хорошую работу. Студенты в ответ бросили учебу. Попросили отцов вспомнить 68 год. Те вспомнили, хотя оговорились: сорок лет назад мы выступали против общества, вы, наши дети, сейчас хотите, наоборот, войти в него.
Античужеродность – новая реакция на мир, который разумнее не стал. Даже Камю удивила бы абсурдность такого ответа на абсурд. Правда, итог один. Вполне реальный: сорок лет назад из-за студенческих волнений де Голль вынужденно ушел в отставку, сегодня Жака Ширака заставили отправить злополучный закон на пересмотр.
Итог с английским обратным адресом: бунт выпускников послевоенных «краснокирпичных» университетов Великобритании, открытых благодаря либеральной реформе, но не давших первым должного статуса и работы.
«Нас обманули! Предали!» Когда в пятидесятые годы продемократические молодежь и общество Альбиона, проголосовавшие в сорок пятом против лорда-«победителя» в пользу лейбористской «настоящей» реформы, свободы, демократии, наткнулись на финансово-социальный кризис и внешнеполитический конфликт, а последовавшие метаморфозы с возвращением консерваторов не оправдались (Черчилль, не уловивший «ветер перемен», отставлен, уступив «молодым тори»), – молодые безработные «не тори»-интеллектуалы – наследники «потерянного поколения» Дос Пассоса, Каммингса, Фицджеральда, Фолкнера, Хемингуэя, Ремарка, Олдингтона – вынуждено заявили себя XX веку!
За ложь, отторжение, чужесть, хаос angry young men ответят миру не поджогами кирпичных кембриджей-оксфордов, а страницами, полными драматизма, иронии, гнева, брани, тоски и претензий.
Другой, но снова войной, системы поколения, ценностей, гуманизма – выбиты. «Тридцатилетний» автор, его герой, вступившие в жизнь или взрослевшие среди развалин, пепелищ, – отказываются следовать «отцам». «Счастливчик Джим» (1953) К. Эмиса, «Спеши вниз» (1953) Дж. Уэйна, «Путь наверх» (1957) и «Жизнь наверху» (1959) Дж. Брейа, «Оглянись во гневе» (1956) Дж. Осборна.
Из руин иных – битв «холодной», «горячей» (в Корее с 1950 по 1953 г.), «полицейской» (кампания преследования за инакомыслие) – им откликнутся битники, Дж. Сэлинджер с «Над пропастью во ржи» (1951). В Европе – чуть раньше «Посторонний» (1944) и «Бунтующий человек» (1951) А. Камю.
Поэтому читать о «бесплодности литературных бунтов молодежи 50-х», якобы не знавших по причине отсутствия идеалов ни против чего, ни за что бороться, скепсисом и критикой без выводов в сложной послевоенной обстановке загнанных в тупик, – комично.
Во-первых, метафизический бунт, творческий поиск, экзистенциальный опыт направления воспитал более молодую, если не авторскую, то персонажную смену: «двадцатилетних» героев – мятежников-«тинейджеров», хотя и отбросивших с (бессмысленным, как им ошибочно казалось) гневом саму надежду на переустройство. Мир – чужой. Герой – посторонний. Раньше времени созревший, пресыщенный подросток из «В субботу вечером, в воскресенье утром» (1958) А. Силлитоу, «Абсолютных новичков» (1960) К. Макиннеса, «Дня сардины» (1961) С. Чаплина скрывает растерянность под маской нигилизма, пренебрежения или жестокость дикаря под внешностью милых, безобидных детей из «Повелителя мух» (1954) У. Голдинга.

Во-вторых, вегетарианская фаза лимитирована. Впереди – упомянутый 68-й год.
Кроме того, при всей разности природы мятежа (следовательно, литературы «гневных», битников, «тинейджеров» и т.д.), поставленный новыми двадцатилетними-тридцатилетними вслед за «потерянными» вопрос о разрыве-связи поколений на фоне войны-мира, или принятие-неприятие мира-социума через призму «молодежного сознания» – до сих пор открытая категория с рядом значений от каждого отдельного художника.

2

Я рос с моими сверстниками под бой
барабанов первой мировой войны, и наша
история с тех пор не переставала быть исто-
рией убийств, несправедливости или насилия.
А. Камю

Со Второй Отечественной в нашей более чем сложной политико-экономической и пр. жизни тотальной мобилизации не было.
Но как оценить в контексте исторического культурно-социологического опыта парижские события 2006 года, студентов Сорбонны, премьеру в кинотеатрах США фильма Г. Рэнджа «Смерть президента» или современную российскую молодежь, способы, степень проявления активности которой с недавних пор перманентно в фокусе?
По ТВЦ по пятницам идет ток-шок «Народ хочет знать».
Выбор темы – «Может ли молодежь влиять на политику?» – не удивляет: в Яndex результат поиска на «молодежные политические организации»: страниц – 31888, сайтов – не менее 1768! Если побродить по паутине дальше, – впечатлит и масштаб: от Архангельска до Молдавии, от Карелии до
Казахстана, от Ленинграда до Владивостока следы активной жизнедеятельности различных МПО. «Новые Известия» даже выбросили на свой сайт слоган: «Создавать политические организации стало новой молодежной модой!». Но, думается, не в результате моды в горячей десятке от ВЦИОМа на первых местах по популярности «Наши» и Национал-большевистская партия («лимоновцы»). Потом идут молодежные «Яблоко», «Союз правых сил», «Идущие вместе», «Соколы Жириновского» (есть оказывается и такое) плюс еще четыре-пять союзов. Манифесты у всех разные, ведущие позиции кое-где занимают дети Явлинского, Гайдара, Немцова.
Могут ли вчерашние школьники влиять на политику?
На сцене с утвердительным ответом пытался справиться один из спикеров «Родины». Пытался без успеха. И не он один. Судя по результатам голосования в конце передачи: доводы, программы юных «революционеров» показались сидящим в зале и у телеэкранов не убедительными. Поскольку, отрезюмировав одной фразой все возглашаемое, имеем: «Миру мир, войны не нужно – вот девиз отряда «Дружба»!» Нашему же дотошному зрителю пионерской речевки мало. Ему факты подавай, что ты конкретно сделал для страны. Ничего? Тогда нет тебе веры! Как не было ее ораторам независимо от прокламаций: не типичными показались для типичной сегодняшней молодежи. «Слишком узок их круг, и слишком далеки они от народа». А потому: «Наша интеллигенция сама толком не знает, что хочет: то ли революции, то ли севрюжины с хреном». Не ясно, что движет мальчишками-девочонками: патриотизм, гормоны, романтика или тоска.
С другой стороны, в Яndex просто на «молодежные движения»: страниц – 444729, сайтов – не менее 1381. Перманентное весеннее обострение, при котором возможно все: от Православной «Молодой Руси» и Крымского «Времени» с проектом «Будильник – разбудим совесть» до Московского «Да!» против коррупции в вузах.
Пока социологи, врачи нервничают: в чем причины современного юношеского экстремизма, агрессии, в которые все чаще выливаются подобные социальные игры с такими четкими, императивными заголовками: «Энергия ЖИЗНИ», «Идущие вместе», «Мы», «Зубр», «Наши», «Да!», «Пора!», – в России для последних открываются партийные школы, шумят Форумы молодых лидеров. Выпускник-управленец «поколения ответственности» должен уметь с трибуны обсудить «трудовую миграцию, интеграцию на постсоветском пространстве, создание единого образовательного пространства».
Немногим раньше аналогичное – случавшиеся в истории
и запомнившееся эффектом Роландова рога – «стряслось» в культурной жизни.

Я,
обсмеянный у сегодняшнего племени,
как длинный
скабрезный анекдот,
вижу идущего через горы времени,
которого не видит никто.
Где глаз людей обрывается куцый,
главой голодных орд,
в терновом венце революций
грядет шестнадцатый год.
А я у вас – его предтеча <…>

Нет, это не юбилей «Облака в штанах». Хотя отношение самое прямое.
В декабре 2003 года в интерне появился сайт Российской Ассоциации Футуристов (Р. А. Ф.)! На Первом – в лучших традициях, с задачами, стратегиями и т.д. – РАФовском съезде в чате идеолог-вдохновитель Пегор манифестировал:
«Сегодня, именно сегодня, переломный, решающий момент в судьбе искусства! Перед нами стоит выбор: или продолжать копаться в ГРЯЗНЫХ ЛОХМОТЬЯХ, сброшенных XX веком. Или создать НОВОЕ, совершенно новое, ИСКУССТВО. Мы, ФУТУРИСТЫ XXI века, уже начали это дело. Но многое зависит от тебя. Сейчас или никогда! Если ты хочешь оставить СТРАНИЦУ в фолианте НОВОГО ИСКУССТВА, то приходи к нам! Наша главная цель работать с попсой в мозгах и искусстве»¹.

Демократия – власть цифр.
Демократия, по Т. Карлейлю, приходит «опоясанная бурей».
ВЦИОМ – штука серьезная. Разнопартийцы из ток-шоу не убедили. Очевидная же массовость, популярность МПО, наоборот, – вдохновляет возможностью типологии, оценки, прогноза. Своего определения современного «молодежного сознания» и ответа на брошенный angry young men (last, beaten, teen age… generation) вопрос.

3
Так, на смену эпохе, не знавшей юности,
пришла эпоха, в которой юность отала наибо-
лее ценным возрастом.
Ф. Ариес
– Ну, что у тебя не так?
– Все… От всего я устал.
– Не преувеличивай. Разве можно так говорить в двадцать лет?
– Все время чувствую себя лишним.
– В твои годы это нормально – чувствовать себя лишним.
– Я не знаю, кто я такой. Не знаю, что со мной будет через месяц. Девушки меня не замечают. И отец ни на минуту не оставляет в покое.
– Не обращай внимания. Успокойся. Ты молодой, умный, впечатлительный. Я в тебя верю.
– Серьезно?
– Ну конечно.
Сам я не верил в себя ни на грош. Но было приятно слышать, что кто-то верит.
Дж. Куликкья. «Все равно тебе водить»

Если для историка, психолога, демографа «молодежное сознание» – порождение Первой мировой, философия бывших фронтовиков, описанная литературой «потерянных» в качестве особого историко-культурного и политического феномена; если одни социологи видят сегодня эту же грань явления в нигилизме, другие, исследующие «ценностные ориентиры молодежи в условиях социального риска», определяют социально-психологическую сторону феномена через духовный кризис молодых, обогащение и жизненный успех любой ценой; когда педагоги права связывают «молодежное сознание» с расизмом, а психиатры с мониторингом распространения наркотиков, – литературоведы молчат.
Социологическое, культурологическое, «психологическое» понятие «молодежное сознание» в литературоведении, в теории литературы – чужое. К сожалению. Поскольку искусство едино, «никаких особенных искусств не имеется» (А. Блок).
Не намериваясь кому-либо возражать, со своей стороны полагаю не совсем верным, продуктивным, в частности для теории литературы и критики, введенный в иной круг феномен, изначально возможный лишь на стыке ряда наук, искусств, сразу ограничивать временными рамками (например, начало 20-х – 30-е годы XX века) или привязкой к конкретному факту (к Первой мировой). Это обедняет и сам термин.
В данном случае, полнее, нагляднее дать определение «молодежного сознания» не константами специалистов по возрастной психологии, а через категорию поколения с двумя переменными, дифференцирующими величинами – время и бунт, используя, помимо физики одного и историчности друго-
го, их роль в теории экзистенциализма. Это заменит квадратные скобки жизни имплантата в теории литературы на круглые.
Поколение определяется степенью (формой) бунта, входящего в состав «молодежного сознания». В разное время степень (форма) разные – бунт отстранения, переустройства, принятие по ситуации, знание абсурда, диалог – поскольку смена времени, эпохи влечет изменение трактовки трансцендентности, следовательно, трансцендирования (то есть «направленности-на»).
В рамках поколения (исполнителя «направленности-на») бунт² определяет, диктует содержание «молодежного сознания», не наоборот. Рамки, название поколения дают «молодежному сознанию» форму, имя.

Образно говоря, алхимик-время разливает эссенцию «»молодежное сознание» + бунт» по амфорам-поколениям. Отсюда так важно в разговоре о двадцатилетних-тридцатилетних определиться с влиянием философии существования, поскольку бунт рассматривается исключительно как категория-экзистенция с рядом значений. Время – обязательная переменная t, контекст рассмотрения, влияющий на значения. При этом необходимо отметить, что в моем решении бунт берется шире теории Камю об универсальной природе человека: мятеж определяет трансцендентность не изолированно, а наряду с другими трактовками, прежде всего с учением Сартра (акт выбора и ответственность, проект человека и пр.), особенно, если эти «пограничные ситуации» (К. Ясперс) описываются через модусы М. Хайдегтера (страх, решимость, «немотивированное преступление»).
Иллюстративным рядом «молодежного сознания» (поколения) выступает соответствующая авторская литература с главным героем – представителем поколения: типология отчетливее различима через призму современного ей материала.
В России внимание к подобной литературе растет.
Каждый год – слеты, премии, дебюты.
Почти в каждом «толстяке» надлежащий раздел, конкурс, автор.
Отечественная Букеровская премия 2005 года досталась молодому прозаику Денису Гуцко.
Все вместе не случайно. В литпроцессе давно ощущается потребность четкого определения материала из-под пера двадцатилетних-тридцатилетних, того места, что они занимают.

На Западе (судя лишь по годам изданий) обеспокоились, стали выпускать, пропагандировать соответствующую литературу, в частности, прозу, лет пятнадцать-двадцать назад:
«Дневник Алисы» ³[Аноним] – 1971 год,

«69»⁴ Р. Мураками – 1987 год,

«Кухня» ⁵Б. Ёсимото – 1988,

«Generation Икс»⁶ Д. Коупленда – 1990,

«Все равно тебе водить»6⁷Дж. Куликкьи – 1994,

«Новенький»⁸ У. Сатклиффа – 1996.

Эти двадцатилетние-тридцатилетние в ту пору авторы, переведенные-напечатанные у нас сейчас или совсем недавно, сделали неоценимый подарок русским коллегам (В. Пелевину, А. Геласимову, Н. Лухминскому, Д. Гуцко, братьям Пресняковым и др.) в виде стилевых, стилистических приемов, позиции-интонации, глосс, слоганов, подсказок в форме экзистенциальных, романтических сем: лирический герой 20 – 30 лет, одиночество, страх, несчастная любовь, «двойное религиозное сознание», «триумф нервов над кровью», мотив смерти, поиск своего «Я», инфантилизм, акт выбора, бунт отстранения или диалог («Кухня» Б. Ёсимото) и т.д.
Сказали (подсчитали) то, что предшественники не могли:
«Число работающих по отношению к одному человеку, получающему пособие:
в 1949 – 13;в 1990 – 3,4;в 2030 – 1,9.
Процент мужчин в возрасте 25 – 29 лет, которые никогда не состояли в браке:
в 1970 – 19;в 1987 – 42.
Процент женщин в возрасте 25 – 29 лет, которые никогда не состояли в браке:
в 1970 – 11;в 1987 – 29.

Процент людей в возрасте до 25 лет, живущих в бедности:
в 1979 – 20; в 1984 – 33.
Процент граждан США в возрасте 18 – 29 лет, согласных с утверждением, что «нет смысла выполнять работу, которая не может принести тебе полного удовлетворения»: 58; несогласных: 40.
Процент граждан США в возрасте 18 – 29 лет, согласных с утверждением, что «при нынешнем положении дел нашему поколению будет гораздо труднее добиться комфортной жизни, чем предыдущим»: 65; несогласных: 33.
Процент граждан США в возрасте 18 – 29 лет, ответивших «да» на вопрос: «Хотите ли вы, чтобы ваша супружеская жизнь была похожа на жизнь ваших родителей?»: 44; ответивших «нет»: 55″ (Д. Коупленд «Generation Икс «).
«Может быть, первое поколение Новых Мужчин лишь только появляется сейчас – мы, дети семидесятых, первое поколение, выращенное матерями-феминистками, – мы явились, дабы ниспровергнуть десятилетия клеветы в адрес мужских генов. Дождитесь нас! Мы сильно отличаемся от всего, с чем вам доводилось сталкиваться» (У. Сатклифф «Новенький»).
«Честно говоря, невозможность работы не слишком меня огорчала. Каждое утро дрых до десяти. Потом весь день читал. Хемингуэй. Фицджеральд. Гинзберг. И каждый вечер ругался с отцом <…>
На самом деле слово «карьера» меня просто пугало. Я знал, что я сын рабочего и что мне надо шевелиться самому, но я не хотел делать карьеру, не хотел, чтобы меня распылила в порошок и закатала в вакуумную упаковку машина, настроенная на размер, который не был моим размером. Испугать меня было не трудно. Я боялся, что сам засажу себя в камеру-одиночку и потом выброшу ключ своими собственными руками, как это случается во сне.
<…> Пока что, однако, моей клеткой был город. Его улицы, всегда одни и те же, были моим лабиринтом. Но путеводной нити не было. И смотреть было не на что» (Дж. Куликкья «Все равно тебе водить»).
«Больше всего на свете я люблю кухни.
Если это кухня – место, где готовят пищу, – где и какой бы она ни была, мне все едино. Конечно, лучше, когда она функциональна и ею удобно пользоваться. Хорошо, когда под рукой всегда есть несколько сухих чистых салфеток, а свет отражается на белом кафеле.

Но даже если кухни ужасно грязные, я все равно их люблю. По полу могут быть разбросаны очистки от овощей, подошвы шлепанцев становятся черными – но такие кухни мне кажутся до странного просторными. Там может громоздиться холодильник, в котором столько продуктов, что хватит на всю зиму, и я прижимаюсь щекой к его серебряной дверце. И когда я вдруг поднимаю взгляд от забрызганных жиром газовых горелок, поржавевших кухонных ножей, то вижу как за окном грустно сияют холодные звезды.
Я остаюсь наедине с кухней, а это уже намного лучше, чем быть одной. Когда я остаюсь одна, то часто погружаюсь в грезы, представляя, что когда мне настанет срок умереть, я смогу испустить последний вздох на кухне. И мне не важно буду ли я совсем одна в холодном помещении, или с кем-то еще в теплом месте. Главное – что бы это была кухня» (Б. Ёсимото «Кухня»).
Про автора «Generation Икс» писали, что он перевернул сознание западной молодежи начала девяностых, его книжка – пролог эпохи, начавшейся интернет-бумом, завершившейся «Trainspotting». По «Все равно тебе водить» и «Новенькому» сняли фильмы. «Кухня» удостоилась престижнейших международных литературных премий.
В девяносто пятом Коупленд объявил о конце Поколения Икс, но не учел законы инерции, «творческий» тормозной путь.
«Дрессированные сучки»⁹ (1999) В. Депант, «Последний предел»¹⁰ (2001) Д. Кельмана, «Любовник N 1″¹¹ (2001) Б. Дютёртра, «Туристы»¹²(2003) К. Валла, «Мемуар двадцатилетнего»¹³(2003) Н. Лухминского, «Год обмана»¹⁴ (2003) А. Геласимова.

Те же, что у старших «иксеров»¹⁵– Куликкьи, Сатклиффа, Мураками и других – юные герои, модусы существования. Но форма бунта, выбор прописаны не четко. Импрессионизм. Прием «скольжения». В отличие от «тинейджеров» английской литературы 60-х, «иксеровские» герои растерянности, неприятия, позиции к миру и прочего не скрывают. «Робинзонады» не нужно, чтобы сорвать маски. Так же во всех смыслах бегут от ложного (не случайно роман Валла называется «Туристы»), предпочитая мир иллюзий абсурду реальности. Но пустыней, увольнением или сказочками «побег» не ограничивается. Абсурд почти в зените. Дом, ключ, друзья, беседы, принадлежность кому-то, свое «я» – сковывают, мешают, не нравятся. Скольжение бессрочно. На грани фантастики. Желание преступить последний предел, законы физики, пройти черные дыры и выйти на том конце галактики не щелкунчиком, а принцем. Почти по Гофману. Удается лишь Юлиану, главному герою Д. Кельмана, что делает повесть похожей на сказку.
«Официальной» периодизации XX века нет. Помимо брендов, лейблов с «X» (вкупе с другими инородными буквами, терминами) стали модны различные культурологические, социологические цепочки. Яппи, хиппи, бумеры, X, Y, Z.
Конец 60-х – начало 70-х: хиппи (культ переустройства) → » 70-е: яппи (культ индивидуализма), панки (культ агрессии) > 80 – 90-е: иксеры (экс-хиппи, экс-яппи, экс-панки) → » 90-е: рейверы (культ агрессии).
Периодизация «потерянных» (предтечи хрестоматийного экзистенциализма) и Камю: до и после Первой мировой; тридцатилетнего панка Брюно Мартена из «Teen Spirit»¹⁶В. Депант: до и после падения Стены; его тринадцатилетней дочки Нанси: до и после одиннадцатого сентября.

«Мы часто спорили о том, когда именно все покатилось под откос: после падения Стены, после появления CD, смерти Курта Кобейна или после Второй мировой войны… Наши мнения об истоках великого бардака не совпадали».

4
Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас. Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после.
Экклезиаст
Но человек XXI века – наблюдательный и с памятью. Ему не нужно ничего выдумывать, а нужно только всмотреться, понять: почему, в чем отечественный, зарубежный писатель-«бунтарь», РАФовец настоящего повторяют футуристов, «бунтарей» столетия прошлого, которые, в свою очередь, – инфернального романтика века XIX? То, что перечисленные авторы-«герои» (в специальной литературе, под разными этикетками их прописано больше) есть реакция на переходное время, стык веков или декаданс с триумфом слабого над сильным; меняются лишь названия, переводы архетипа на язык современности, сам же архетип, «форма» внутренняя (А. Потебня), остаются прежними, – бегло, сухо. А, возможно, для кого-то не убедительно: разбираемые ниже «РАФовец», «человек-eksistence»16¹⁷, «блудные дети»прежде всего как литературные поколения – «ноу-хау» данной работы, этого дня. Они свободны от стереотипов. Открыты разговору-спору.

У сюжетной «повторяемости», «общности» (А. Веселовский) две традиции¹⁸ возникновения-распространения сквозь века, страны – «сознательная», «бессознательная». «Бессознательная» традиция объясняется теорией коллективного бессознательного К. Г. Юнга.

«Сознательная» – концепцией А. Веселовского об эволюции поэтического сознания и его форм, изложенной в «Исторической поэтике»¹⁹, в основе которой культурно-исторический принцип и сравнительно-исторический метод.

В решении вопроса заимствования (бродячих сюжетов)²⁰ и психологического самозарождения##Веселовский А. Н. Указ. соч.» С.

1. http://www.futart.narod.ru[↩]
2. Дальше для краткости я опущу сочетание «степень (форма)», говоря лишь «бунт».[↩]
3. [Аноним]. Дневник Алисы / Пер. с англ. К. Лопашинова. СПб.: Амфора, 2004. [↩]
4. Мураками Р. 69; Все оттенки голубого: Романы / Пер. с япон. А. Кабанова. СПб.: Амфора, 2003. [↩]
5. Ёсимото Б. Кухня: [Маленький роман] / [пер. с япон. А. Кабанова]. СПб.: ТИД Амфора, 2005. [↩]
6. Коупленд Д. Generation Икс: Роман / Пер. с англ. В. С. Ярцева. М.: АСТ, 2003. [↩]
7. Куликкья Дж. Все равно тебе водить / Пер. с итал. М. Визеля. СПб.: Симпозиум, 2003.[↩]
8. Сатклифф У. Новенький. Роман. М.: Фантом Пресс, 2004. [↩]
9. Депонт В. Дрессированные сучки: Роман / Пер. с франц. Е. Клоковой. М.: Иностранка, 2003. В тексте (в скобках) здесь и далее указан «родной» год издания. [↩]
10. Кельман Д. Последний предел: Романы / Пер. с нем. А. Кацуры, В. Ахтырской. СПб.: Азбука-классика, 2004. [↩]
11. Дютёртр Б. Любовник N1, или Путешествие во Францию: Роман / Пер. с франц. Е. Погожевой. – СПб.: Азбука-классика, 2005. [↩]
12. Валла К. Туристы: Роман / Пер. с норвеж. И. Стебловой. СПб.: Азбука-классика, 2005. [↩]
13. Денежкина и К. Антология прозы двадцатилетних. СПб.: Лимбус Пресс, 2003.[↩]
14. Геласимов А. Год обмана. М.: ОГИ, 2003.[↩]
15. У социологов «Поколение Икс» – родившиеся с 1963 по 1983 годы.[↩]
16. Депонт В. Teen Spirit: Роман / Пер. с франц. И. Радченко. М.: Иностранка, 2005. [↩]
17. «Человек – ek-sistence» – определение, которое вводит М. Хайдеггер в монографии «Бытие и Время».[↩]
18. Две традиции – «сознательную», «бессознательную» – называет, разрабатывает в своей монографии «Гамлет и Орест» (1927) представитель английской ритуально-мифологической школы Г. Мэррей. Единственное, Мэррей обосновывает только «бессознательную», ссылаясь на концепции К. Юнга. «Сознательная» традиция – остается нерешеной.[↩]
19. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л., 1940.[↩]
20. Здесь и далее сохраняется курсив Ал-дра Веселовского.[↩]