Литературное наследие Древней Греции

«История греческой литературы», Над. АН СССР. М. Л., т. I под редакцией С. И. Соболевского, Б. В. Горнунга, З. И. Гринберга, Ф. А. Петровского, С. И. Радцига, 1946, 487 стр.; тт. II и III под редакцией С. И. Соболевского, М. Е. Грабарь-Пассек, Ф. А. Петровского, т. II -1955, 309 стр., т. 111 – 1980, 439 стр.

«История греческой литературы» – первое и единственное в отечественной науке издание, где в таком полном объеме рассмотрено литературное наследие Древней Греции. Доскональное знание источников, широчайшая эрудиция в области не только классической, но и русской и зарубежной филологии позволили советским ученым создать фундаментальный труд, который по богатству фактического материала и охвату огромного круга проблем можно назвать энциклопедией истории древнегреческой литературы.

В связи с литературоведческим анализом текстов составители привлекают данные эпиграфики, папирологии, лингвистики. Широко освещена история вопроса от древнейшего до нашего времени. Прослеживается влияние отдельных жанров и произведений на европейскую литературу последующих эпох; отмечается отражение литературной тематики в античном искусстве; даны сведения о рукописях, схолиях, изданиях и переводах.

Однако составители академического трехтомника, детально анализируя творчество отдельных авторов, не всегда делают необходимые обобщения социально-идеологического характера, позволяющие оценить место и значение того или иного литературного явления в общем историческом процессе развития древнегреческой культуры. Не уделяется достаточного внимания одной из важнейших областей античной философии, непосредственно связанной с искусством и литературой, – античной эстетике (исключение составляют главы о Платоне и Аристотеле). В ряде случаев составители избегают высказывать собственную точку зрения на важные вопросы творчества древних авторов, ограничиваясь цитатами из сочинений выдающихся мыслителей и писателей XIX века (Гегеля, Тургенева, Гёте и др.) и сводкой существующих в науке гипотез.

Вызывает возражение и система изложения материала в первых двух томах, посвященных истории литературы классического периода. В этих томах каждый вид и жанр литературы рассмотрен отдельно от других за все время своего развития в классический период: проза (т. II) отделена от поэзии (т. I); история, философия и ораторское искусство излагаются обособленно друг от друга в соответствующих разделах, так же как и поэтические жанры: эпос, лирика, драма.

Нет нужды напоминать, что на протяжении классического периода (который здесь начинается с гомеровского эпоса и кончается литературой последней трети IV в. до н. э.) в древнегреческом обществе произошел ряд социально-экономических и политических сдвигов (переход от разложения родового строя к становлению и укреплению государства, а затем к его кризису). А это в свою очередь вызывало соответственные изменения в общественной идеологии. Поэтому рассмотрение отдельного жанра обособленно от других за все время его развития в классический период не дает представления о литературной эпохе в целом на каждой из указанных стадий развития общества, так как литературные явления одного и того же времени не могут быть исследованы в их совокупности и органической взаимосвязи. Мировоззрение Софокла нельзя исследовать вне отношения его к философским учениям времени. Трудно понять Еврипида, не принимая во внимание влияния софистов и Анаксагора, а также ораторского искусства этого времени. Комедии Аристофана были живым откликом на новые философские учения, и не только «Облака» (т. I, стр. 445 – 447), но и все другие его комедии, где постоянно встречаются суждения и намеки по адресу философов и действующие лица применяют пародийно-софистические приемы доказательств. Нельзя также оценить развитие и роль ораторского искусства в политической жизни этой эпохи без речей, которые вкладывает в уста политических деятелей Фукидид в своей «Истории».

Неудобства такой системы изложения сказались и в частностях: исторические характеристики условий зарождения историографии и философии (т. II, раздел 1, стр. 7 – 8, и раздел 2, стр. 147 и сл.) неизбежно во многом повторяют друг друга; дважды рассматриваются софисты: и в разделе философии, и в разделе ораторского искусства.

Но отдельные главы и даже разделы в первых двух томах разработаны всесторонне. Большой интерес представляют, например, пространные обзоры: «Гомер в литературах Западной Европы» и «Гомер в русской литературе», тем более что эти вопросы, особенно последний, исследованы еще мало. С большой глубиной раскрыта деятельность Демосфена.

В главах о комедии на основе реконструкции фрагментов дается яркая характеристика разных комедийных жанров и творчества отдельных комедиографов, что подготавливает читателя к восприятию комедий Аристофана, и Аристофан выступает как представитель целого литературного направления. Здесь же рассмотрена и структура комедии. Но, поскольку об этом мы можем судить по единственно дошедшим до нас полностью аристофановским комедиям, приходится сожалеть, что строение комедии не рассмотрено на материале хотя бы одной комедии Аристофана. В этих главах сжато, но убедительно обрисованы особенности аристофановской комедии, ее колоритность, связь с живой обстановкой, вся оригинальность художественного мастерства поэта. Очень живо и ярко написаны главы об Эсхиле и Ксенофонте. Раздел философии привлекает простотой и ясностью изложения сложнейших проблем. Но вопросам эстетики уделено мало внимания. Так, здесь не нашла отражения эстетическая система пифагорейцев, распространивших свое понимание вселенной как гармонии чисел на деятельность человека, на искусство и науку и придававших особое значение в воспитании музыке как отражению мировой гармонии. Пифагорейская эстетика интересна не только как одна из самых ранних эстетических систем, но и потому, что она оказала огромное влияние на все дальнейшее развитие эстетической мысли (особенно на Платона) и на пластическое искусство. Известно, например, что на основе пифагорейского учения о пропорциях Поликлет разработал трактат о гармонических пропорциях человеческого тела и изваял статую «Канон». Отсутствует также и характеристика эстетических взглядов Сократа, его понимания искусства как воспроизведения действительности путем подражания и т. д. Вопросы эстетического воспитания не затрагиваются и при общей характеристике культурной жизни Афин эпохи Перикла (гл. «Век Софокла и Еврипида» в т. I). Ведь сама общественная жизнь демократического полиса, требовавшая от каждого полноправного гражданина активного и сознательного участия во всех областях жизни государства: в экономической, политической и культурной, выдвигала идеал гармонически и всесторонне развитой личности, который нашел свое воплощение в практике искусства этого времени. Забегая несколько вперед, отметим, что и в третьем томе, где излагается история литературы эллинизма и эпохи римского владычества, эстетическим вопросам тоже уделяется недостаточное внимание. Узко трактованы эстетические взгляды Псевдо-Лонгина (трактат «О возвышенном»); не говорится об эстетических воззрениях Плутарха. В этом отношении интересно, например, его «Сравнение Аристофана и Менандра». Из этого «Сравнения» видно, как в связи с новыми историческими условиями эпохи эллинизма и римского владычества изменились вкусы общества, его понятия о задачах и целях искусства. Острая политическая злободневность аристофаяовских комедий стала непонятной, ее гротеск и буффонада казались грубыми, непристойные шутки, рассчитанные на массовую аудиторию, шокировали интеллигентных людей. Но зато большим успехом стала пользоваться комедия «нравов». В «век риторики» язык образованных, «воспитанных» городских жителей, которым говорят герои Менандра, мягкий юмор поэта, его снисходительное отношение к человеческим слабостям – все это импонировало обществу, искавшему в пьесе не социально-политической сатиры, а благозвучия стихов и нравственную, вернее, нравоучительную идею.

Как уже отмечалось, в некоторых разделах отсутствуют обобщения социально-идеологического характера. Так, в разделе «Лирика» в первом томе остались нераскрытыми исторические причины возникновения и господства этого жанра в VII-VI веках до н. э. Господство лирики объясняется здесь главным образом появлением тиранов, нуждавшихся в поэтах, которые бы их возвеличивали. Но не указывается на то, что распад родовых отношений, начавшийся в связи с интенсивным развитием торговли и ремесла, привел к обособлению личности от рода, к росту самосознания личности, которая и в своих собственных глазах, и в глазах общества приобретала большую ценность. VII-VI века до н. э. – время социальной борьбы торговцев и ремесленников, из которых выделяется новый слой – имущественная аристократия против родовой аристократии. Переключение от прошлого к насущным вопросам современности, к выражению чувств и настроений личности обусловил переход от эпоса к лирике. В ней находят свое выражение призывы к борьбе, политические реформы, личные эмоции. Что же касается тираннов, то нужно учесть, что они зачастую опирались на демократические элементы и что родовая аристократия вела жестокую борьбу с тиранией. Тогда будет более понятна, например, идеологическая основа поэзии Алкея как борьба аристократа против лесбийских тираннов Мирсила и Питтака.

В разделе «Драма» (т. I) не хватает общей характеристики драмы. Не объясняется, почему именно в V веке до и. э. она заняла господствующее положение в литературе, в то время как в VII-VI веках ведущим жанром была лирика. Описывая время Софокла и Еврипида – время расцвета афинской демократии –составители делают ссылки на Плутарха, указывавшего, что Перикл «стал придавать своей власти аристократический и царский характер», а также на оценку его правления, данную Фукидидом: «…по имени была демократия, на деле же власть принадлежала первому мужу». Говорится и о тяжелом положении рабов, и о том, что даже свободные граждане далеко не все имели полные права. Но при этом упускается из виду другое, а именно то, что если Перикл, прежде всего благодаря своему личному авторитету, и оказывал сильное влияние на политику афинского государства, все же высшим органом власти было Народное собрание, и народ участвовал непосредственно в важнейших государственных делах, обсуждавшихся в Народном собрании, Буле и судах. Каждый полноправный афинянин, независимо от своего происхождения и имущественного состояния, независимо от того, владел ли он сотнями рабов или не имел ни одного раба, чувствовал себя членом единого рабовладельческого коллектива, гражданином полиса. Прямое участие в органах власти повышало общественную активность граждан, делало каждого гражданина, голосовавшего «за» или «против», лично ответственным за судьбы государства, содействовало развитию полисного патриотизма. Это обусловило ярко выраженную общественную тематику драмы, что проявилось в постановке злободневных политических вопросов и в показе полисного патриотизма, а также и в том, что этические проблемы, занимающие основное место в творчестве Софокла и Еврипида, решаются не в узкочастном плане: частная жизнь, семейное право связываются с жизнью государства в целом. На это политическое, государственное значение драмы, на ее высокую роль в формировании общественной мысли, в воспитании граждан следовало бы особо указать.

Третий том академического издания, посвященный последним этапам в развитии древнегреческой литературы, по системе изложения совершеннее предыдущих томов: в каждом разделе здесь рассматривается не один литературный жанр, а литературное развитие в определенный исторический период. В третьем томе два раздела: литература эпохи эллинизма и литература эпохи римского владычества, примем в последнем разделе намечен ряд более мелких историко-литературных периодов различающихся направлением, интересами и целями литературы (стр. 145 – 146). Такая система изложения способствует более ясному представлению о каждой литературной эпохе в целом.

Во «Введении» к эпохе эллинизма дана всесторонняя характеристика социально-экономических и политических изменений, которые произошли в жизни общества и вызвали глубокий перелом в его сознании, отразившийся на всех сторонах культурной жизни времени.

Отмеченные уже во «Введении» основные черты и направления литературы эллинистического периода детально анализируются в главах о жанрах и отдельных писателях эпохи. Здесь мы находим интересные исследования о «новой» комедии, Каллимахе, эпической и буколической поэзии, эпиграмме. Жаль только, что в главе о Менандре отсутствует анализ недавно обнаруженной его комедии «Ворчун» ¹. Ведь и «Синайский пергамент» Тишендорфа и Порфирия, и «Каирский кодекс» Лефёвра содержат лишь фрагменты менандровских пьес, а «Ворчун» – единственная комедия, дошедшая до нас полностью².

Поэзия эпохи римского владычества у нас слабо изучена даже специалистами, а отсутствие переводов делает ее вообще недоступной для широкого круга читателей. Далеко не полно исследованы также ораторы, историки и огромная литература философского содержания. В связи с этим раздел литературы римского периода в академическом трехтомнике, где содержатся подробные сведения о Нонне, Коллуфе, Фемистии, Гимерии и других и приводятся большие выдержки из их сочинений в художественных переводах, приобретает особую познавательную ценность.

Во «Введении» к римскому периоду обрисована литературная жизнь эпохи, на которую неизгладимый отпечаток наложила риторика; описана деятельность риторов и софистов, направленная на восхваление Рима и пользующаяся поддержкой римских властей. Таким образом, «Введение» дает как бы «ключ» к пониманию литературных явлений эпохи. Глубоко исследовано творчество Лукиана. Интересен также ряд небольших, но ярко написанных очерков о Иосифе Флавии, Дионе Хрисоетоме, Элиане.

В заключение отметим, что новейшие достижения науки в вопросе о ранней греческой цивилизации не могли быть учтены составителями трехтомника, поскольку проблема микенской культуры, естественно, рассматривается в первом томе, который был опубликован за шесть лет до дешифровки Вентрисом крито-микенских надписей. Начатая в 1952 году дешифровка критских и пилосских табличек с линейным письмом «Б» стоит в центре внимания филологов и историков мира. Советские ученые оценили открытие Вентриса как «самое крупное и самое поразительное открытие в науке об античности со времени эпохи Возрождения». Теперь наука получила богатейший материал о почти неизвестной ранее цивилизации: об общественных отношениях, хозяйственной и культурной жизни, языке и письменности микенской Греции XV и XIII веков до н. э. В связи с этим некоторые положения, выдвинутые составителями во «Введении» к первому тому (где рассматриваются вопросы микенской культуры), теперь должны быть уточнены и исправлены.

До дешифровки табличек вопрос об этническом происхождении микенского населения, О его письменности и т. д. не мог быть разрешен. Но важно подчеркнуть, что уже в то время советские ученые были сторонниками гипотезы греческого происхождения микенцев и наличия у них письменности, употреблявшейся для их собственного языка. Тогда только немногие ученые Запада разделяли эту точку зрения. В науке господствовала «кноссоцентрическая» теория Эванса, согласно которой создателями микенской культуры считали не греков, а «минойцев», якобы владычествовавших на полуострове уже с XVI века (как полагал Эванс). И даже те ученые, которые допускали греческое происхождение микенского населения Пелопоннеса, видели в микенской культуре лишь ответвление «минойской» и все письмена полуострова, найденные на вазах, а позднее на табличках, считали написанными на неродственном греческому минойском языке. Советские ученые – одни из немногих, кто выступал противником этой теории. И они оказались правы: их гипотеза теперь блестяще подтверждена дешифровкой табличек из Кносса, а также из Пилоса и других городов материка.

Академическое издание «История греческой литературы» – плод многолетней творческой работы большого коллектива ученых – явилось ценным вкладом в науку. Огромный материал, вошедший в эти три тома, будет служить для многих поколений филологов основой в их дальнейших исследованиях.

1. Оригинальную трактовку этой комедии дает И. М, Тройский: «Новонайденная комедия Менандра «Угрюмец» («Человеконенавистник»), «Вестник древней истории», 1960. N 4.[↩]
2. Комедия «Ворчун», или «Угрюмец», была опубликована после смерти автора главы о Менандре, так что наше замечание относится к редакции тома.[↩]