И я могу венок сонетов!

Я иногда читаю стихи. Часто даже целые поэтические сборники. И вот я заметил, что в них все чаще попадаются венки сонетов. Это ж надо, подумал я, какой сложной формой овладели эти замечательные авторы. Неужели мне никогда ее не освоить? А ну-ка попробую. И попробовал. Вот что получилось.

 

1

Венок сонетов пишет каждый всяк.

Возьмусь и я. А что мне – не под силу?

Да стоит мне лишь ручку в ручку взять –

бумага – слышь! – уже заголосила…

 

В сонет идет любая дрянь, пустяк,

а поглядишь – выходит даже мило.

Когда б вы только знали – мама миа! –

из сора из какого, из коряг

каких – противно к ним прикосновенье,

но я терплю – не оборвать бы пенье! –

устроен, то есть состоит, сонет!

В нем глубины искать не надо, нет!

Он, в сущности, в рифмовке упражненье.

Оно несложно, это сочиненье.

 

2

Оно не сложно: это – сочиненье,

не изложенье, даже не диктант.

Ты собственное изготовишь мненье,

простую склонность выдашь за талант

и, смысл держа на шее, как атлант,

набычась и притом бахвалясь ленью,

преодолеешь слов сопротивленье

и расположишь строчки, как педант,

чтоб перекрестная сменялась кольцевой,

чтоб теза с антитезой дорогой

слились в экстазе всем на удивленье,

и синтезом сменился б общий вой,

и зазвенели бы перед тобой

в венке сонеты, как в цепочке звенья.

 

3

В венке сонеты, как в цепочке звенья,

как семечки, к примеру, в огурце.

И нужно нестандартное везенье,

чтоб их узнать в лицо в таком гурте.

 

И надо необычное уменье,

дабы прочесть в означенном лице

то, чего нет в начале и в конце,

а только промелькнуло как бы тенью,

 

метнулось между бра и пылесосом,

помедлило незаданным вопросом

и скрылось в как бы розовых кустах,

высокопарно, как свинья пред опоросом…

 

..Одни сонеты бы не пользовались спросом,

их магистрал¹ объединяет. Как?

 

4

Их магистрал объединяет. – Как?

Да как обычно: в приказном порядке.

Он их сперва рассадит, как на грядке

(а перед тем еще помнет в руках), »

потом раздаст им чистые тетрадки,

а одному – повязку на рукав,

дежурный, мол, и под мотив трехрядки

запустит в свет, перстами помахав

 

пред носом собственным – на месте ли пенсне, –

и вот движеньем плавным, как во сне

(почти что незаметное движенье),

 

они вступают a capella – не

во что-нибудь. То предъявляет мне

состав капеллы – хоровое пенье.

 

5

Создав капеллы хоровое пенье,

теперь выносит хитрый магистрал

свое администраторское рвенье

на самую большую магистраль².

 

И значит, час единственный настал,

когда, как бы по щучьему веленью,

возникнет ниоткуда вдохновенье,

чтоб увеличить жизни полнакал.

 

И будет магистрал – с большой дороги,

какую мнут колеса, месят ноги…

Полита потом каждая верста.

 

Она – его, как арестанта – сроки,

как бога – храм, как барина – оброки,

как столяра и плотника – верстак.

 

6

Как столяра и плотника верстак

достал (я выражаюсь их словами)!

А нас, читатель, вероятно, с вами

ничто уже достать не может так.

 

Мы толстокожи.

1. Сонет 15, состоящий из первых строк сонетов 1 – 14.[↩]
2. То есть на дорогу поэтической славы.[↩]