И лицо и профиль

Выступая на одной из критических «летучек», созванных «Вопросами литературы» в прошлом году, М. Кораллов разделил все литературно-художественные журналы нашей страны на две категории: одни имеют лицо, другие – только профиль. Среди последних критик поместил и «Сибирские огни». Никак не могу с ним в этом согласиться.

Материалы критического отдела «Сибирских огней» – а именно они меня сегодня интересуют – убедительно свидетельствуют о том, что этот журнал имеет свое лицо. Лицо очень привлекательное.

Дело не только в том, что журнал постоянно – из номера в номер – участвует в дискуссиях, ведущихся в столичных изданиях, не только в том, что он не проходит мимо главных проблем, находящихся в фокусе внимания всей советской критики (о типе героя, о чертах образа современника, о молодых писателях и т. д.). Дело в том, с каких позиций судит журнал обо всех этих явлениях, какую сторону держит в спорах.

Конечно, любой из оппонентов опирается на критерий жизненной правды. Но вот вопрос: как этот критерий понят?

Журнал «Сибирские огни» последовательно, темпераментно, острополемически отрицает абстрактно-догматическое понимание этого критерия и утверждает конкретно-исторический подход к явлениям искусства. Лучшая, на мой взгляд, журнальная статья года – статья Н. Яновского (1968, N 4) – так и называется: «Из полемических заметок». Споря с Г. Бровманом, который считает, что для нашего искусства типичен только герой активный, деятельный (а пассивный – не типичен, искажает жизненную правду и вообще от лукавого), Н. Яновский вовсе не выказывает себя противником героических характеров.

Литература, а особенно литература социалистическая, всегда была жива ими, а в нынешнюю пору сильный, активного действия герой особенно потребен искусству. Однако герой ведь по-разному проявляет свой нравственный потенциал. Н. Яновский чутко, улавливает эту многогранность. Было бы антиисторичным, утверждает он, требовать от современного героя (и писателя, его создающего) только прямых столкновений с антагонистом, «открытого» героизма, который рождается в преодолении огромных трудностей жизни, что накладывало свою определяющую печать на искусство 20 – 30-х годов и Отечественной войны.

Внимание Н. Яновского привлекают те произведения, где человек проявляет себя, отрицая нравственный компромисс, его интересует герой, взыскательный к себе, напряженно прислушивающийся к голосу собственной совести. Анализ многих литературных произведений и героев последних лет приводит Н. Яновского к выводу, что, например, создатель образа Танабая Бакасова продолжает сегодня (в новой, изменившейся форме) лучшие традиции советской литературы.

С той же мерой историчности судит Н. Яновский о самом типе «пассивного» героя, который является отнюдь не чьей-то зловредной выдумкой, а существует как жизненная реальность, обусловленная рядом особенностей общественного бытия. Такой характер героя может нам не нравиться, мы можем сколь угодно резко оспаривать его позиции, но вот «закрыть» его не можем; мы можем только закрыть на него глаза.