Два источника

Два животворных источника служат каждому писателю началом всех начал, отправной точкой в творчестве: родник жизни и родник книг. Талант, дар, призвание могут от природы таиться во многих людях, способных стать писателями, порой даже очень сильными писателями. Иногда талант уподобляют раковине, производящей жемчужины, раковине, которая может созидать эти жемчужины при одном непременном условии – ранимости. Но, кроме того, чтобы талант осуществился, его обладателю нужно черпать откуда-то веру в свои силы, иначе можно не одолеть робости, не решиться на первый шаг, так и не избавиться от сомнений в ценности своего литературного дебюта. Да, для первого шага совершенно необходим внешний толчок, импульс, – возникает он либо от переполненности впечатлениями бытия, либо от воздействия любимых художественных образов.

Неразделённая любовь, личная драма либо, напротив, глубокие потрясения, тяжкие испытания в судьбе народа приводят к самообнаружению иных талантов. Однако думаю, что и литературные влияния, побуждающие писать, имеют огромное значение. Они вызывают стремление испытать свои силы, обратившись к опыту предтеч.

Даже если писатель не осознает с полной уверенностью своего конкретного «крестного отца» и наставника в литературе, литературного учителя, он все равно непременно (может быть, и безотчетно) припадал к роднику большой литературы, захватившей его верностью жизни, эмоциональной силой, сконденсированной на страницах тех книг, с которыми он связан душевным родством. Правда, иной раз, соприкоснувшись с такими книгами, с настоящей литературой, он с излишней поспешностью поддается искушению совершенно безосновательно воскликнуть: «Я тоже мог бы так писать!»

Изложив все это, должен чистосердечно признаться, что сам я когда-то и не помышлял стать писателем. В 1944 – 1945 годах я работал учителем и директором сельской начальной школы. С 1348 по 1948 год я трудился на посту секретаря райкома комсомола в своем родном Теленештском районе Молдавской ССР. Затем некоторое время был секретарем Оргеевского уездного комитета комсомола.

Вспоминаю, как Мы поднимали пионеров и комсомольцев, школьников и молодежь родного района, где я работал, на уборку фруктов для детей Ленинграда, города, только что избавившегося от тисков фашистской блокады.

Мы собрали много слив, яблок, груш, айвы, орехов всего, что растет в Молдавии. Собрали, просушили на кустарных сушилках и отправили вагон сухофруктов по железной дороге ленинградским ребятам. Никогда не забуду нашей радости и изумления, когда спустя несколько месяцев нас пригласили разгружать такой же вагон, наполненный связками книг. В ответ на наш подарок – сушеные фрукты – ребята Ленинграда, комсомольцы и молодежь города-героя собрали для нас, юношей и девушек моего района, вагон книг. Более прекрасный и бесценный дар, чем книга, трудно себе представить. И тем дороже был нам этот щедрый дар в ту пору, что ведь у нас в Молдавии тогда ничего, кроме тетрадей и школьных учебников, еще не было: все библиотеки были сожжены и разрушены в беспощадном пламени войны.

К большой литературе я прикоснулся довольно поздно. Я испытал ее влияние на московской земле в 1949 году.

Я учился в Центральной комсомольской школе. Сюда же прибыла на учебу группа руководителей молодежной организации Румынской Народной Республики. С этими молодыми людьми мы подружились очень скоро.