Живая жизнь литературы

А. Овчаренко, Новые герои – новые пути. От М. Горького до В. Шукшина, «Современник», М. 1977, 479 стр.

Александр Овчаренко назвал свою новую книгу определенно: «Новые герои – новые нуга».

Подзаголовок этого исследования («От М. Горького до В. Шукшина») прочерчивает путь, пройденный советской литературой.

Исследователь показывает великое, могучее движение советской литературы в едином методологическом русле. И вместе с тем прослеживает – и на поверхности, и в скрытой глубине – бурление и столкновение художественных миров на разных типологических уровнях.

О ком бы А. Овчаренко ни писал – о М. Горьком, М. Шолохове, И. Стаднюке, Ю. Бондареве или Ч. Айтматове, – он не устраивает между ними, как изощренный романист между своими персонажами, ни вымышленного «интеллектуального» спора, необходимого исследователю для иллюстрации своих каких-то истин, ни некоего подобия спортивной эстафеты, где бегуны от старта к финишу передают из рук в руки одну и ту же палочку определяющей идеи. Исследователь прекрасно понимает, как сложен и противоречив реальный, а не выпрямленный путь литературы, насколько он не сводится – при всем желании – к скольжению по ровной, гладко накатанной лыжне. «…В литературе, – замечает А. Овчаренко, – так же, как в жизни, бывают не одни лишь подъемы с вершины на вершину, но и, скажем осторожно, движение по сильно пересеченной местности: где бегом, где ползком, а где и кувырком» (стр. 318).

Из множества писательских имен литературовед по праву выделяет трех замечательных художников социалистического реализма: Максима Горького, который «первым из художников, открыв нового человека в революционной действительности России… сделал его ведущим героем своего творчества и всей литературы социалистического реализма» (стр. 5); Михаила Шолохова и Леонида Леонова, о которых с чувством гордости автор книги говорит; «Сегодня Михаил Шолохов – самый крупный из всех живущих на земле писателей. По силе художественной выразительности и мощи художественных обобщений ему ныне нет равных. По глубине психологических проникновений он сравним только с Леонидом Леоновым…» (стр. 157).

Помимо выдающихся художников, ныне живущих, современных классиков, А. Овчаренко вводит в соединительную цепь имен меж М. Горьким и В. Шукшиным многих талантливых писателей. С одной стороны, тех, кто был, по его словам, «среди зачинателей» (А. Неверова, А. Яковлева, Л. Сейфуллину), а с другой – тех, кто является прямым продолжателем традиций учителей: Ю. Бондарева, И. Стаднюка, А. Чаковского, А. Иванова! Ч. Айтматова и др.

Как литературовед, как теоретик и ученый и, наконец, как критик, стремящийся постичь не только схему, но и живую плоть литературного процесса, его брожение и становление, его подъемы, взлеты, спады, А. Овчаренко показывает нам движущуюся цепь реальных творцов этого процесса, чья жизнь, судьба и чьи произведения достойны самого глубокого и пристального внимания.

Книга «Новые герои – новые пути» производит впечатление законченности и концептуального единства, которое порою обнаруживается явно, а кое-где подспудно. Но там, где А. Овчаренко считает нужным и целесообразным, он прямо, без дипломатических фигур и умолчаний, говорит либо о перекличке и преемственности, либо о художественном и идейно-эстетическом споре между литераторами.

В одной из наиболее значительных и интересных глав – о М. Шолохове – литературовед называет тех писателей, которые идут по шолоховскому пути (что, разумеется, вовсе не значит, будто бы они подражают своему учителю).

«Бесстрашно исследуя нашу жизнь, – пишет А. Овчаренко, – современные советские писатели, по примеру Михаила Шолохова, стремятся изображать ее во всей сложности, противоречиях и преодолении этих противоречий («Горячий снег» и «Берег» Ю. Бондарева, «Люди на болоте» и «Дыхание грозы» И. Мележа, «Вечный зов» А. Иванова, «Прощай, Гульсары!» и «Белый пароход» Ч. Айтматова)» (стр. 194).

Есть в книге и мост от М. Шолохова к классикам XIX века, к «Слову о полку Игореве», к народному эпосу и фольклору. Однако, – и А. Овчаренко подчеркивает это, – художественный мир М. Шолохова в идейной основе смыкается с художественным миром М. Горького. Ощущение такой внутренней связи, заложенное в самой истории литературы, и придает книге «Новые герои – новые пути» естественное внутреннее и глубинное единство.

Рассказывая о напряженных годах учения М. Шолохова (иногда, впрочем, чуть преувеличивая кровопролитный характер «схваток молодого Шолохова с формой, с приемом», – стр. 180), исследователь обстоятельно показывает, как чутко уловил «Тихий Дон» бурлившие в те годы споры, страсти, как отзывалась в нем нервная, порывистая, «рубленая», «телеграфная» проза А. Неверова, А. Яковлева, Л. Сейфуллиной (так первая, и как бы предварительная, часть книги А. Овчаренко естественно смыкается с центральной!), насколько близок был шолоховский роман по самому методу изображения роману М. Горького «Жизнь Клима Самгина» (удачное и многооткрывающее сближение!). «Горький заразил нас, молодых писателей, – приводит автор слова самого М. Шолохова, – мыслью создать литературу, которая станет частью общепролетарского дела. И мы самозабвенно, до жестоких споров между собой, искали новые пути в литературе, новые формы, способные выразить и объять наши стремления…» (стр. 166).

И вместе с тем разъясняет, как Шолохов, усваивая эстетический опыт великого учителя, вступал с ним в спор по важным политическим, хозяйственным, общественным вопросам, и в частности вопросам участия и места русского крестьянства в победившей революции.

«Знакомство с творчеством Горького, – пишет литературовед, – несомненно, помогло молодому писателю укрепиться на той интеллектуальной высоте, с которой изображаемый им мир виделся в абсолютной конкретности, осязаемости и отчетливо ощущаемой перспективе. Это не мешает мне как горьковеду указать на то, что «Тихий Дон» создавался Михаилом Шолоховым в косвенной полемике с ошибочными высказываниями о русском крестьянстве в ряде первых послеоктябрьских произведений Горького, в частности в брошюре «О русском крестьянстве» и в известном публицистическом отступлении о «наших разногласиях», сделанном автором в первых публикациях очерка «В. И. Ленин». Обнаруживая прямую перекличку отдельных высказываний Штокмана и других коммунистов из «Тихого Дона» с тем, что говорят о революции ее лидеры в очерке Горького, отчетливо ощущаешь стремление Михаила Шолохова всей художественной логикой произведения показать, что при правильных взаимоотношениях революции с крестьянством все опасения Горького за ее судьбу окажутся безосновательными, а самой ей «износу не будет» (стр. 166).

В сугубо теоретической главе «Основные типы социалистического реализма» А. Овчаренко, рассматривая магистральный тип «чистокровного» (как говорил М. Шолохов) жизнеподобного реализма, воспроизводящего жизнь, по выражению Н. Г. Чернышевского, в «формах самой жизни», утверждает, что в рамках единого метода сосуществуют и иные типы, и в частности так называемый «реализм с романтической окрыленностью», или поэтический реализм, а также та «модификация» социалистического реализма, которая, как замечает литературовед, «нашла выражение в ряде последних произведений В. Маяковского (1925- 1930), в зрелом творчестве Б. Брехта» (стр. 311). Говоря о «чистокровном» реализме, автор не отлучает от него такие способы изображения реальности, как «упорядоченный» поток сознания, временной сдвиг и т. д.

Книга «Новые герои – новые пути» – глубокая и основательная работа.