Житейский случай

Наверное, не только наши мысли, но и наши чувства и наши ощущения уже были пережиты когда-то другими людьми, в другие времена, так что нам остаются только оттенки мыслей, оттенки болей и радостей, уже пережитых много и много раз другими, но и этих оттенков вполне хватает для того, чтобы чувствовать единственность и неповторимость именно нашей жизни, чтобы держаться приятной нам иллюзии вечности нашего бытия, других приятных иллюзий.

Так уж устроен белый свет, что порой случай замыкает целые круги жизни, меняет судьбы или дает им новое дыхание. Не в меньшей степени это относится и к литературной работе, механизм ее пока не поддается логическому анализу, но все-таки здесь есть некоторые вполне очевидные магистральные линии, одна из них – движение от житейского случая к поэтической мысли, от факта жизни к художественному вымыслу.

Будучи студентом Литературного института, я довольно много занимался журналистикой, часто ездил в командировки от центральных газет. И вот однажды, весной, меня послали в Ярославскую область разобраться в одной деревенской истории по письму, полученному редакцией. История эта к делу не относится, и не о ней сейчас речь.

По дороге в нужную мне деревню я пробыл часа два в Рыбинске и там-то и увидел неожиданную картину… По булыжной мостовой, чуть в горку, чалый мерин уныло влек телегу с гробом, на передке телеги сидел краснолицый белобрысый мужчина, курил папироску, за гробом шли грузная старуха и несколько мальчишек лет десяти-двенадцати, один из них нес у живота обыкновенную подушку в белой засаленной наволочке и на ней две медали, тогда у меня были зоркие глаза, и, присмотревшись, я различил, что это медаль «За отвагу» и «За боевые заслуги». Я не пошел за этой процессией, только проводил ее взглядом: чалого мерина, белобрысого возчика, гроб из свежеструганных, неокрашенных досок, старуху, равнодушно оглянувшуюся на меня среди этой пустынной удочки, гордо и торжественно вышагивающих за гробом мальчишек. Я очень спешил на пароход и единственное о чем тогда подумал, что подушку с боевыми наградами следовало бы, как это принято, нести впереди процессии, а не за гробом. И еще я запомнил свет закатного солнца и черный дым фабричной трубы в белесом небе. Вот такой случай.

Потом я окончил институт, вернулся к себе домой в Махачкалу.