«Все мы вышли из гоголевской «Шинели»

Каждая работа, посвященная Достоевскому и традициям Гоголя в русской литературе, почти обязательно заканчивается словами: «Все мы вышли из гоголевской «Шинели». Вот для примера цитата из работы Г. Гуковского: «И Достоевский не о том ли говорил, утверждая, что все «мы» вышли из «Шинели» Гоголя¹.

Обратим, однако, внимание на то, что если кавычки при цитировании этих слов всегда налицо, то сноска с указанием источника нигде и никогда не приводится.

Попытаемся выяснить историю этой популярнейшей формулы. Положение сразу же осложняется тем, что в текстах Достоевского – художественных, публицистических, эпистолярных – этих слов нет.

Значит, естественнее всего предположить, что они восходят к мемуарам современников. Но каким?

Некоторые литературоведы (их большинство) на вопрос об источнике, по которому они цитируют интересующие нас слова, отвечают примерно так: «Это хорошо всем известная формула, тут и ссылок не надо».

Другие (немногие) сообщают, что эти слова Достоевского приводит известный историк русской литературы, дипломат, романист, мемуарист и путешественник виконт Эжен-Мельхиор де Вогюэ (1848 – 1910), лично знавший Достоевского.

Проверим это указание.

Хорошо владевший русским языком, в течение семи лет (1877 – 1883) бывший секретарем французского посольства в Петербурге, Вогюэ вращался не только в дипломатических кругах, но и в литературной среде.

Дневник Вогюэ фиксирует три встречи с Достоевским в 1879 – 1880-х годах, но не содержит никаких упоминаний о творческих связях Достоевского с Гоголем².

Широко известна основная работа Вогюэ о русской литературе » Le roman russe». «По которой, – пишет Б. Эйхенбаум, – не только французы, но и вся Европа знакомилась с главными представителями русской художественной литературы» ³.

Книга Вогюэ составилась из статей, первоначально печатавшихся в журналах. В частности, статья о Достоевском была помещена в «Revue des Deux Mondes» (1885, N 1, стр. 312 – 356).

Действительно, в этой статье и находится интересующая нас формула. ВоттекстВогюэ:

«Il est vrai, Gogol avait fourni le thème dans sa nouvelle intitulée » Le Manteau». «Nous sommes tous sortis de «Manteau» de Gogol» disent avec justice les auteurs russes; mais Dostoïevsky substituait à l’ironie de son maître une émotion suggestive» (p. 320).

В переводе эти строки звучат так: «Правда, Гоголь уже дал тему в повести, озаглавленной «Шинель». «Все мы вышли из гоголевской «Шинели», – справедливо говорят русские писатели, но Достоевский иронию своего учителя заменил сильным чувством, заражающим читателя».

Эта статья Вогюэ вскоре появилась в несколько сокращенном русском переводе в журнале «Эпоха» под заглавием: «Федор Михайлович Достоевский, как психолог, под судом французской критики (Эжен де Вогюэ)» (1886, N 1, стр. 125 – 132; N 2, стр. 75 – 96). В этом переводе интересующее нас место дано в сокращении: «Правда, своим произведением «Шинель» Гоголь уже наметил путь.

1. Г. Гуковский, Реализм Гоголя, Гослитиздат, М. -Л. 1959, стр. 348.[↩]
2. E. -M. Vogü é, Journal. Paries – Saint-Petersbourg 1877 – 1883. Paris, 1932, p. 123, 164, 187.[↩]
3. «Достоевский в иностранной критике», «Северные записки», 1913, N 4, стр. 124.[↩]