В творческой лаборатории М. Горького

В. Новиков, Как работал М. Горький над пьесой «Достигаев и другие». Изд. ВПШ и АОН при ЦК КПСС, М. 1960, 176 стр.

О Горьком написано много. Однако остается еще далеко не изученной его творческая лаборатория. И дело здесь не только в том, что появляется мало специальных исследований о художественном мастерстве великого писателя. Очень скупо используется его огромный архив, без которого нельзя по-настоящему раскрыть «тайны» горьковского мастерства.

Все это, разумеется, не значит, что у нас нет содержательных работ, в которых на большом архивном материале показывается процесс напряженных творческих исканий Горького. Достаточно вспомнить статьи С. Балухатого, книгу С. Касторского о творческой истории романа «Мать», исследования Б. Бялика. В свое время с одобрением была встречена книга Н. Белкиной «В творческой лаборатории М. Горького», работы Б. Михайловского, Е. Тагера, Б. Бурсова, А. Овчаренко и других горьковедов, в которых широко используются архивные материалы при решении самых разнообразных проблем горьковского творчества.

И все-таки изучение сложной творческой лаборатории писателя, оставившего большое количество вариантов своих крупнейших произведений, огромное эпистолярное наследие, ведется не столь энергично и не в таких масштабах, как следовало бы. Вот почему заслуживает всемерной поддержки появившаяся недавно книга В. Новикова «Как работал Горький над пьесой «Достигаев и другие». В ней последовательно, шаг за шагом, изучаются многочисленные варианты горьковской пьесы, занявшей видное место в советской драматургии.

Известно, что над своим последним драматургическим циклом Горький трудился с особым упорством и вдохновением. Пьесы «Егор Булычов и другие» и «Достигаев и другие» завершали не только по существу, но и хронологически великую панораму русской дореволюционной жизни, изображению которой писатель отдал свой могучий талант.

Работая над пьесой, Горький придавал действию большую напряженность, конкретность и историческую достоверность. Автографы и черновики показывают, что писатель беспощадно браковал сцены, диалоги, реплики, в которых видел отход от исторической правды, ту или иную неточность; он стремился избегать смещения событий во времени.

Серьезным достоинством книги В. Новикова является то, что в ней показаны творческие поиски художника во всей их сложности, анализируются конкретные формы воплощения замысла (варианты сцен, действий, изменение трактовок характеров и драматических ситуаций), раскрывается процесс рождения художественных образов, характеров, типов.

Путем анализа и сопоставления различных редакций и вариантов всех трех актов «Достигаева и других» автор показывает, в каком направлении шла работа драматурга над окончательным текстом пьесы.

Если в первоначальном черновом наброске сцены Павлина с купцами основное место занимали монологи Павлина о роли церкви и религии, то в окончательном тексте подчеркиваются разногласия среди представителей старого мира по вопросу о том, как относиться к политическим декларациям соглашательских партий, как оценивать силу Ленина и его партии.

Во второй и третьей редакциях первого акта драматург добивается более четкой индивидуализации действующих лиц, в частности Нестрашного, Лисогонова, Целованьева, Троерукова, и большей политической определенности в характеристике их взглядов, симпатий и антипатий. Характеры получают ту художественную и идейную полноту, которая превращает их в социальные типы.

В книге прослеживается, как уже в первом акте пьесы, от сцены к сцене, начинает властно звучать тема народа, тема партии – руководящей силы революции. М. Горький расширяет реплики, вводит новые слова, показывающие рост революционного сознания народа, его доверия к партии большевиков. В особенности эти мотивы усиливаются во втором акте, где силам старого, отживающего мира противопоставляются новые люди, новые герои, рожденные революционной эпохой.

Много работал Горький над образом большевика Рябинина (первоначально этот персонаж носил фамилию Ерихонов). Сохранившиеся автографы двух редакций свидетельствуют, какое огромное внимание уделял драматург раскрытию характерных черт руководителя-большевика. По сравнению с первоначальными вариантами в окончательной редакции Рябинин отличается большей дальновидностью, осведомленностью, знанием людей и умением распознавать их настроения и намерения.

Центральное место в книге В. Новикова занимает анализ работы Горького над образом Достигаева. До мельчайших подробностей прослеживает автор изменения в этом образе. Если в первых вариантах пьесы Достигаев мало чем отличается от Достигаева из пьесы «Егор Булычев и другие», то в окончательном тексте это приспособленец и ханжа, хитрый и коварный, жестокий и в то же время трусливый и ничтожный. Все эти качества достигаевского характера ярко обнаруживаются в столкновениях с Рябининым. Кстати, в раннем варианте эти столкновения отсутствовали. В окончательном тексте третьего акта образ Достигаева вырисовывается более определенно. Метания, тревоги, резкие, отрывистые фразы, жесты Достигаева приобретают политическую окраску, раскрывают особенности мышления, чувствования я поведения врага революции, вырабатывающего новые методы борьбы с большевиками.

Образ Достигаева дан Горьким в постоянном развитии, в движении к полной политической и моральной деградации. Но поскольку писатель не завершил драматургического цикла третьей пьесой («Рябинин и другие»), в которой Достигаев должен был предстать ничтожным и жалким политическим банкротом, образ главного героя Пьесы «Достигаев и другие» не приобрел еще, на мой взгляд, той силы художественной завершенности, того масштаба художественного обобщения, которые столь характерны для классических образов, созданных Горьким. В этой связи мне кажется неубедительным и весьма спорным утверждение автора книги, что Достигаев как тип «по обобщению явления эпохи не менее значителен, чем образ Артамонова-старшего, Маякина, Железновой, Варавки».

Увлекаясь предметом своего исследования, В. Новиков готов поставить пьесу «Достигаев и другие» выше всего, что было написано Горьким до нее. Так, он пишет, что «Достигаев» прямо продолжает и углубляет, принцип типизации «Егора Булычева», что «в смысле типизации социальных явлений, характерных для эпохи империализма и социалистической революции (в создании образов революционеров и представителей народа – Рябинина, Калмыковой, Бородатого солдата, в создании художественного типа опасного приспособленца Достигаева). М. Горький сделал шаг вперед, поднялся на новую высоту, сказал новое слово» (подчеркнуто мною. – В. Б.).

Никто не отрицает большой идейно-художественной ценности горьковской пьесы, но нельзя забывать, что и до «Достигаева и других» Горький в своих художественных произведениях великолепно типизировал «социальные явления, характерные для эпохи империализма и социалистической революции», создал образы таких революционеров-большевиков, как Павел Власов, Синцов, Степан Кутузов и др., которые отнюдь не уступают по своей художественной силе образам Рябинина и Калмыковой. Произведение даже большого писателя, созданное по времени позже других его произведений, вовсе не обязательно становится «шагом вперед» в его художественном развитии. Заслуживают внимания заключительные страницы книги В. Новикова, где довольно подробно показана работа писателя над образом Бородатого солдата. Известно, что финальные сцены пьесы Горький многократно переделывал. Образ «эпического солдата» появился у него не сразу. Тем интереснее следить за ходом рассуждений исследователя, показывающего процесс рождения этого образа. Проникновение в творческую лабораторию художника, кропотливое изучение работы писателя над образами пьесы буквально на всех этапах дало свои плоды. Получилась интересная, самостоятельная книга, которая не останется незамеченной в горьковедении.

Исследование В. Новикова еще больше выиграло бы, если бы в нем работа Горького над пьесой «Достигаев и другие» рассматривалась в органической связи с теоретическими взглядами писателя. Мысли М. Горького о специфике драмы, об особенностях драматургии социалистического реализма, о роли языка во всестороннем раскрытии характеров могли бы придать большую значимость и весомость тем наблюдениям и выводам, к которым приходит автор, анализируя творческую историю горьковской пьесы «Достигаев и другие».

Книга В. Новикова является результатом больших и серьезных усилий. Ее нужно читать с карандашом в руках, внимательно следя за ходом рассуждений автора, соглашаясь или же споря с ним. Несмотря на то, что в работе В. Новикова имеются шероховатости стиля, некоторые спорные утверждения, известная прямолинейность в трактовке отдельных образов пьесы, исследовательский труд автора полезен и ценен.