В лесу родилась елочка

Феликс ЕФИМОВ

В ЛЕСУ РОДИЛАСЬ ЕЛОЧКА

 

МОЛИТВА (АНДРЕЙ ВОЗНЕСЕНСКИЙ)

Кто ты – вселенский господь

или «Жигуль» в лотерею?

Елка, я рядом с тобой

балдею.

Мчишь изумрудной стрелой

в звездные цивилизации.

Шарик земной за тобой

гонится зайцем.

Зайца, взываю в мольбе,

ты почему не отшила?

Серость пречистой тебе

ни в жилу.

Побоку волчий снобизм!

Флегма – снежинок адажио!

С ними себя не губи. —

Лажа!

Лошадь… пороша… парша…

В дровнях – хипарь непутевый.

Елка, а ты хороша!

Клевость!

Клевый – с шершавинкой – ствол.

Клевая ножка – чудо.

Елочка, на Рождество

грешен я буду.

Я… Ты… Ы-ы!.. Скрымтымным!..

В хате… в столице,

елка, иголкам твоим

буду молиться.

 

ИМПРОВИЗ-РЫБА (ИВАН ЖДАНОВ)

Колокола дерев, гудящих без умолка,

и вьюги долгий стон сливаются, где тень

зайчишки мельтешит пред очертаньем волка,

где бродит в полусне задумчивый плетень.

Гармонию тоски в драматургии леса

развеял мужичок. По мановенью звезд

он навострил топор на оселке прогресса

и дровни снарядил, пришив кобыле хвост.

Он елку отыскал ту, что его избрала,

смятение души суровостью смирив.

Инструментария холодное зерцало

свершило окорот, как суггестивный взрыв.

Так энтропии друг в эвклидовом обличьи,

соитье пышных фраз сведя до криптограмм,

вверг околесный бред кобыл косноязычья

в реликтовый Содом, как в светозарный храм.

Нагая гладь ствола и лапник ели падшей

под новогодний тост – врозь смысл и звучность слов —

тропою тропов для Евтерпы, в детство впавшей,

вошли безмерною кит-рыбой в плоть стихов.

Прервалась связь времен…