№4, 1970

Точный ориентир

Трудно преувеличить роль ленинских идей в формировании мировоззрения и творческих принципов крупнейших деятелей советской литературы и литературной критики. В ряде случаев можно говорить о неизгладимом впечатлении от личного общения с великим вождем. В первую очередь здесь, разумеется, должно быть названо имя М. Горького, который вспоминал о Ленине с чувством большой признательности: «Его отношение ко мне было отношением строгого учителя и доброго «заботливого друга». Эти слова с полным основанием мог повторить и блестящий представитель советской литературной и художественной критики – Анатолий Васильевич Луначарский.

Луначарскому выпало счастье быть соратником Ленина, долгое время работать под его руководством. В процессе этой совместной работы Луначарский многому учился у Ленина – партийного публициста, у Ленина – редактора и организатора большевистских газет, у Ленина – политического деятеля, руководителя первого в мире социалистического государства.

Но Ленин стал для Луначарского огромным авторитетом и в области, казалось бы, более близкой и знакомой ему, Луначарскому, в сфере, в которой он сам был большим знатоком, – в решении многих вопросов литературы и искусства, и прежде всего проблемы, которая была для Луначарского центральной, главной, стержневой и которую можно определить как искусство и революция, литература и общественная жизнь.

Луначарский еще до Октября активно участвовал в формировании литературы, воодушевленной идеями социализма, отражающей великую борьбу рабочего класса за революционное преобразование общества. При этом он не только разъяснял и оценивал конкретные произведения, но и выступал как теоретик этой литературы, намечая ее цели и задачи, формулируя ее программу.

Наиболее развернуто эта программа была изложена в статье «Задачи социал-демократического художественного творчества», напечатанной в N 1 большевистского журнала «Вестник жизни» за 1907 год. Автор исходил из тезиса, что каждое великое социальное и культурное движение в прошлом имело свое искусство; будет иметь его и величайшее из этих движений – рабочее.

Идея создания литературы, органически связанной с интересами и задачами рабочего класса, была незадолго до этого выдвинута В. И. Лениным в его знаменитой статье «Партийная организация и партийная литература». Луначарский выступил талантливым пропагандистом ленинских мыслей, не просто повторяя их, а развивая и конкретизируя в применении именно к художественной литературе и к искусству вообще. Намеченная Лениным характеристика будущей литературы, призванной служить миллионам и десяткам миллионов трудящихся, в статье Луначарского разрослась в развернутое определение основных задач и тем нового, социалистического искусства.

Вспоминая предоктябрьскую эпоху, Луначарский писал: «…Время это было настолько политически серьезным и насыщенным, что мы должны были иметь партийную литературную политику» 1.

Ленинская статья, по позднейшему определению Луначарского, содержала руководящие указания по вопросам литературной политики партии. В осуществлении этой политики Луначарский еще до революции принимал самое активное участие, и не только своими печатными статьями. В качестве примера остановимся хотя бы на одном факте.

Ленинская задача создания литературы, «открыто связанной с пролетариатом», предполагала привлечение на сторону социалистической революции прогрессивно настроенных писателей демократического лагеря. «Вот действительно превосходно будет, ежели мы помаленьку присоседим беллетристов…»- писал Ленин Горькому в 1913 году, намечая перспективы развития большевистского журнала «Просвещение»: «Читатель новый, пролетарский, – сделаем журнал дешевым, – беллетристику станете Вы пускать только демократическую, без нытья, без ренегатства. Рабочих скрепим. А рабочие пошли хорошие» 2.

В годы первой русской революции работу по установлению идейного контакта между писателями-демократами н движением революционного пролетариата осуществлял, в частности, журнал «Вестник жизни». Его редакция организовала в 1906 году два совещания, в которых участвовал ряд писателей «знаньевской» группы: Гарин-Михайловский, Найденов, Серафимович, Чириков, Юшкевич. Главную роль во всем этом, как свидетельствует неопубликованное письмо редактора «Вестника жизни» П. Румянцева Горькому, играл Луначарский, который был членом редакции журнала и вел в нем художественно-критическое обозрение3. Именно он выступил на одном из указанных собраний перед писателями с большим программным докладом, послужившим основой упомянутой выше статьи «Задачи социал-демократического художественного творчества». И в статье, и, очевидно, в докладе Луначарский выражал уверенность в том, что лучшие из художников-интеллигентов смогут стать искренними и нужными работниками социалистического искусства, смогут усвоить «точку зрения члена класса завтрашнего дня, утреннего, подобно солнцу, восходящего класса». Основная цель и статьи и доклада Луначарского заключалась в том, чтобы, говоря ленинскими словами, помочь литературному делу стать частью общепролетарского дела.

Уже в 900-е годы Луначарский был видным литературным и художественным критиком, авторитетным деятелем в области культуры. Великая Октябрьская революция открыла для его деятельности в этой сфере новый, огромный простор. В качестве первого наркома по просвещению Луначарский стал одним из «тех доверенных лиц пролетариата, которым он вручил руль своего культурного корабля» 4. Эту ответственную роль Луначарский выполнял в первые годы советской власти под руководством самого Ленина, получая от него «изустные директивы», чувствуя постоянно поддерживающую, направляющую и контролирующую руку вождя, в частности в вопросах художественной политики.

Ярким примером того, как нарком просвещения советовался с Лениным по этим вопросам, является записанное впоследствии Луначарским изложение беседы, происходившей в кремлевском кабинете в 1918 или 1919 году в связи с яростными атаками «левых» на академические театры. В этой замечательной беседе были затронуты почти все важнейшие вопросы, возникшие перед молодой советской властью в области художественной политики, и намечена четкая программа действий. Она включала и сохранение всего лучшего в дореволюционном искусстве, и очистку оставшегося наследия (в частности, театрального репертуара) от всякой грязи, от всех примесей буржуазного распада и разврата, и такое воздействие («не грубое») на учреждения и деятелей искусства, которое должно помогать их «скорейшей эволюции навстречу новым потребностям», и поддержку того нового, «что родится под влиянием революции» (даже если это новое сначала незрело в художественном отношении), и отпор «шарлатанам», пытавшимся привязать свои мелкие лодчонки к революционному пароходу5. Эту одобренную Лениным программу и осуществлял Луначарский на протяжении всего своего пребывания на посту руководителя художественной жизни страны, воюя с разными «ниспровергателями» старого искусства, ведя громадную работу по разъяснению, популяризации, пропаганде классического наследия, привлекая на сторону революции многочисленные отряды художественной интеллигенции.

Во всей этой работе Луначарский руководствовался ленинскими установками. Особенно часто ссылался он на слова Ленина о необходимости для коммунистов активно бороться за союзников революционного пролетариата из мелкобуржуазных слоев.

Ленин ценил умение Луначарского воздействовать на интеллигенцию, на ее колеблющиеся группы. В этом отношении любопытен эпизод, о котором рассказывает в своих воспоминаниях П. Лебедев-Полянский, бывший тогда членом коллегии Наркомпроса. В конце 1918 года ему пришлось беседовать с Лениным по вопросу о работе Литературно-издательского отдела, при котором существовала комиссия, состоявшая из писателей и ученых. Когда Лебедев-Полянский сообщил, что комиссия, разношерстная по своим литературным и политическим взглядам, работает слабо и со многими ее членами трудно договориться, Ленин посоветовал: «Созовите собрание под председательством Луначарского. Он уговорит их, он умеет уговаривать и примирять» 6. Последние слова прозвучали шутливо, но в этой шутке был серьезный смысл.

Зная, что Луначарский лучше других может выполнить нужную для революции миссию завоевания умов и сердец деятелей культуры, Ленин порой подсказывал ему конкретные шаги в этой области. Так, именно Владимир Ильич рекомендовал Луначарскому вступить в общение с Короленко и поподробней разъяснить ему мотивы всего, что совершается. Это поручение и было выполнено Луначарским во время его поездки на Украину летом 1920 года.

Как известно, в области художественной и культурной политики существовали пункты, по которым у Ленина возникали разногласия с Луначарским. Но, во-первых, не следует преувеличивать этих расхождений, а во-вторых, очень показательно, как под влиянием ленинской критики Луначарский решительно выправлял свою линию.

Одним из самых острых вопросов художественной жизни первых послеоктябрьских лет был вопрос об отношении к так называемому «левому» искусству, к деятельности художников, видевших новаторство главным образом в чисто формальных исканиях и объединяемых тогда обычно под названием футуристов.

Луначарский как критик относился к футуристическим теориям и футуристической практике отрицательно. Для него был совершенно неприемлем и футуристический нигилизм в отношении всей старой культуры, в частности классического искусства, и формализм футуристов, их оригинальничанье и штукарство, их проповедь «свободного» сочетания линий, звуков и слов без внутреннего содержания. Многократно и постоянно полемизировал Луначарский с футуристическими «горлопанами… страдавшими в то время корью левизны до умопомрачения» ## А. Луначарский, Театр и революция, Госиздат, М.

  1. А. В. Луначарский, Собр. соч. в 8-ми томах, т. 8, «Художественная литература», М. 1967, стр. 386. В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте.[]
  2. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 48, стр. 161.

    » См. мою статью «Луначарский в борьбе за литературных союзников революционного пролетариата» («Русская литература», 1969, N 4).[]

  3. «Вестник жизни», 1907, N 1, стр. 139.[]
  4. «Творчество», 1920; N 1, стр. 5. []
  5. А. В. Луначарский, Воспоминания и впечатления, «Советская Россия», М. 1968, стр. 202.[]
  6. В. Яковлев, Критик-боец (О П. И. Лебедеве-Полянском), Госполитиздат, М. 1960, стр. 15.[]

Цитировать

Трифонов, Н. Точный ориентир / Н. Трифонов // Вопросы литературы. - 1970 - №4. - C. 213-225
Копировать