The Cambridge Companion to C. S. Lewis

The Cambridge Companion to C. S. Lewis / Ed. by Robert MacSwain and Michael Ward. Cambridge: Cambridge U. P., 2010. 348 p.

Около пяти лет назад в серии «Cambridge Companions» вышел том, посвященный К. С. Льюису. В предисловии Р. Максвейн, один из редакторов тома, представляет Льюиса как «явление и аномалию» (p. 1): один из самых популярных в мире писателей, создатель не только «Хроник Нарнии», но и поэтических произведений, фантастических романов, автобиографии, теологических, апологетических, философских трудов, авторитетный ученый-филолог, чье имя связано с научным наследием Оксфорда и Кембриджа, член легендарного литературного объединения «Инклинги», куда входили Р. Р. Толкин и Чарльз Уильямс, — и в то же время автор, вызывающий острые разногласия, высоко оцениваемый «евангелическими кругами», но не рассматривающийся академической теологией в качестве серьезной фигуры. Авторы книги сочли важным «стимулировать разговор в академической теологии» о Льюисе — религиозном мыслителе (p. 10) и издали посвященный ему том «Cambridge Companions» в серии «Религия».

Книга включает статьи, написанные специалистами по творчеству Льюиса, среди которых такие влиятельные, как второй редактор тома М. Уорд, П. Дж. Шейкель, А. Джейкобс, а также экспертами в области религиозной художественной литературы, теологии, философии религии. В книге три части, первая посвящена Льюису — ученому, оксфордскому «дону» и включает статьи о его деятельности литературоведа, литературного теоретика, историка интеллекта, знатока античности. Как показывает Дж. В. Флеминг, идеи Льюиса сыграли значительную роль в исследовании «Романа о Розе», формировании современного взгляда на Чосера и Мильтона. С. Логану теоретические представления, сформулированные Льюисом, дают возможность провести черту между «традиционной» и постмодернистской теорией литературы. Д. Дэниэлсон представляет новаторский взгляд Льюиса на Ренессанс, пересматривающий значение ученого гуманизма и соотношение Ренессанса и Средневековья.

Из двадцати одной статьи тома десять статей второй части посвящено различным аспектам религиозных представлений Льюиса, сам принцип выделения которых выдает постмодернистское мышление: анализируются взгляды на Священное Писание, теологию, естественнонаучную картину мира, мораль, любовь, гендерные различия, власть, насилие, страдание. Свидетельством признания влиятельности религиозной мысли писателя служит сам факт публикации тома в серии «Религия», где Льюис оказывается в одном ряду с Мартином Лютером, Жаном Кальвином, Джонатаном Эдвардсом, Джоном Уэсли, Фридрихом Шлеермахером, кардиналом Ньюменом, Паулем Тиллихом, Карлом Бартом. В статьях К. Дж. Ванхузера, П. С. Фиддеса и Дж. П. Кэссиди идеи Льюиса рассматриваются как предвосхищающие ряд представлений в современной теологии, разъясняются нюансы его теологических воззрений, указывается на их родственность воззрениям св. И. Лойолы и блаж. Августина, акцентируется англиканская природа мысли. Однако в целом Льюис, как он описан в этой части, производит впечатление не столько теолога, сколько «просто христианина», каким он сам себя видел; значительное место занимает история его обращения в христианство, а полемика по таким вопросам, как отношение к пацифизму или посвящение женщин в священный сан, кажется обращенной к частному человеку и его жизненным принципам.

Мифологическое и мировоззренческое измерения художественного мира, созданного Льюисом, рассматриваются в третьей части тома в статьях, посвященных книгам «Блуждания паломника» (1933) и «Настигнут Радостью», «Космическая трилогия» (1938-1945), «Расторжение брака» (1944), «Хроники Нарнии» (1950-1956), «Пока мы лиц не обрели» (1956). Статья о поэзии Льюиса, написанная теологом М. Гайтом, помещает его в контекст модернизма, впрочем, то обстоятельство, что Льюис в действительности не был отчужден от современного ему литературного процесса, как часто думают, несколько поверхностно мотивируется сходством его представлений с некоторыми представлениями Элиота, вне обращения к поэтическому слову.

Подробный анализ особенностей его религиозности в значительной мере облегчает понимание Льюиса-писателя. И все же избранный в книге подход нельзя признать полностью оправданным. Как пишет в статье о «Космической трилогии» Т. А. Шипли, «сегодня больше людей обязаны своим пониманием грехопадения роману «Переландра», чем любой формальной работе по теологии» (p. 248). Источник силы Льюиса-мыслителя в его воображении, в выразительности и точности языка, в обширнейшей литературной эрудиции — качествах писательских. Эту мысль по разным поводам высказывают С. Логан, К. Дж. Ванхузер, П. С. Фиддес. Составляющее центр религиозных воззрений Льюиса понятие «радость» (joy), о котором говорится в нескольких статьях книги, наиболее внятным образом разъясняется, когда Д. Джаспер показывает взаимосвязь названия духовной автобиографии Льюиса «Настигнут Радостью» (1955) с цитатой из Вордсворта. Льюис в первую очередь писатель, дающий читателям возможность переживать опыт, почти недоступный современному человеку.

О. ПОЛОВИНКИНА