Страницы борьбы за реализм. «W. D. Howells as Critic». Ed. by Edwin H. Cady. The Routledge Critics Series. Routledge and Keagan Paul, London and Boston, 197
Современным советским читателям мало известно имя американского писателя Уильяма Дина Хоуэллса1 (1837 – 1920). Его рассказ «Эдита» (вошел в первую книгу двухтомника «Американская новелла XIX века») не дает представления о творческой манере автора. Своим соотечественникам и современникам Хоуэллс был известен в первую очередь как романист. В этом же качестве его хорошо знали и русские читатели конца прошлого века: переводы девяти из тридцати пяти его романов были напечатаны тогда в русских журналах. Но отдельно переводы изданы не были и давно стали библиографической редкостью.
Гораздо большее распространение получили у нас критические суждения о Хоуэллсе его младших и более знаменитых современников. Американские писатели и критики первой четверти нынешнего века обвиняли Хоуэллса в «робости перед восхитительной грубостью жизни» (Льюис), в отсутствии у его героев социальных характеристик (Драйзер), наконец, в конформизме (Менкен). А роль Хоуэллса в истории национальной литературы представлялась им не только незначительной, но даже вредной.
Между тем в 70 – 90-е годы прошлого столетия Хоуэллс был одним из первых теоретиков и активных защитников реализма в литературе США.
Весьма влиятельное положение в литературном мире – Хоуэллс был популярным в те годы романистом, сотрудником или редактором крупнейших художественных журналов страны (как критик и редактор с 1871 по 1881 год он возглавлял ведущий литературный журнал страны «Атлантик мансли», а с 1886 по 1892 постоянно вел литературную «Колонку редактора» в другом известном журнале, «Харперз мэгэзин») – не мешало ему быть чутким и доброжелательным другом молодых американских реалистов 90-х годов: Х. Гарленда, Г. Фуллера, С. Крейна, Ф. Норриса.
Начало литературной деятельности Хоуэллса совпало с годами Гражданской войны (1861 – 1865) и первого послевоенного десятилетия.
Потребность в реалистическом художественном анализе изменившихся условий жизни нации и усложнившихся общественных отношений стала в те годы особенно очевидной. Проблема «американизации» литературы – и в смысле освобождения ее от английского влияния, и, еще больше, в смысле сближения ее с реальной жизнью – выдвинулась в центр идейно-эстетической борьбы. Хоуэллс и как романист, и особенно как критик и редактор принимал в ней активное участие. Его литературно-критические статьи, написанные за шестьдесят лет творческой деятельности, составили бы – будь они собраны вместе – своеобразную хронику литературной жизни страны конца прошлого – начала нынешнего века. Представление о подобной хронике дают даже избранные его статьи, вошедшие в книгу «Хоуэллс-критик». Эта книга не первый опыт отдельного издания литературно-критических работ писателя.
Предисловия Хоуэллса к произведениям его современников вышли отдельной книгой в 1957 году. Сборник его статей «Критика и беллетристика», увидевший свет впервые в 1891 году, был переиздан в 1959-м. Некоторые из его литературно-критических работ вошли в сборник «Европейские и американские писатели» (1963).
Но поначалу интерес к наследию Хоуэллса-критика был связан со стремлением американских литературоведов понять и по достоинству оценить роль Хоуэллса-романиста в развитии национальной литературы. В 50 – 60-е годы нынешнего века категорические суждения о Хоуэллсе писателей и критиков 20-х годов были пересмотрены2, а значительность его художественного наследия признана литературоведами всех школ, от культурно-исторической (В. -В. Брукс) и биографической (К.-М Кирк) до фрейдистской (К. Вандербилт) и неокритической (Д. Каррингтон). В последние годы монографии о творчестве писателя стали появляться все реже, и на первый взгляд могло показаться, что долгий спор о Хоуэллсе в американском литературоведении наконец завершился.
Но теперь, как это подтверждает, в частности, книга «Хоуэллс-критик», в центр внимания исследователей выдвигается как самостоятельная проблема литературно-критическая деятельность Хоуэллса. И это закономерно. Среди американских писателей второй половины прошлого века едва ли найдется автор, чья литературная судьба не была бы связана с литературно-критической деятельностью Хоуэллса.
Рецензируемую книгу составил, снабдил предисловием и развернутыми комментариями известный американский литературовед Эдвин Харрисон Кэйди. В свое время, в середине 50-х годов, написанная Кэйди двухтомная биография Хоуэллса послужила если не основанием, то серьезным стимулом для дальнейшего изучения творчества этого писателя. Самые заглавия томов носили программный характер: «Путь к реализму» (1860 – 1885), «Бой за реализм» (1885 – 1920). В сущности, те же идейные принципы и временные границы определяют и внутреннее строение книги «Хоуэллс-критик», хотя ее редактор прямо и не заявляет об этом. Он скорее претендует на объективное изложение материала, полагая, что, «только читая литературно-критические работы Хоуэллса… можно понять его как критика».
Этот сборник статей Хоуэллса от упомянутых выше изданий такого рода отличает одно обстоятельство: в книгу вошли только статьи, появлявшиеся в периодической печати. В этой особенности – немалое достоинство книги как источника информации. Некоторые из вошедших в нее статей прежде не переиздавались. К таким относится, например, впервые напечатанная в журнале «Норт амэрикен ревю» статья «Лев Толстой» (1908).
Но в этой же особенности и существенный недостаток книги. В сборник не включено ни одно из замечательных эссе Хоуэллса, составивших в 1895 году книгу «Мои литературные привязанности». В частности, упомянутая выше статья «Лев Толстой» по своей глубине и выразительности уступает, на наш взгляд, одноименному эссе из «Моих литературных привязанностей» или статье «Философия Толстого», написанной Хоуэллсом в 1897 году для американского издания «Библиотеки мировой классики».
Широта литературных интересов Хоуэллса может поразить даже современного читателя: только вошедшие в книгу его работы посвящены таким разным и сложным писателям, как Тургенев и Арнольд Беннетт, Р.-У. Эмерсон и Л. Толстой, Эмиль Золя и Достоевский, Марк Твен и Генрик Ибсен, Эдвард Беллами и Генри Джеймс.
Расположенные в избранном редактором порядке статьи последовательно отражают процесс формирования литературно-критических взглядов писателя.
Уже в первых выступлениях Хоуэллса-критика проявилась резко антиромантическая направленность его художественных поисков. Но позитивная эстетическая программа Хоуэллса как защитника реализма сформировалась не сразу. В первые годы своей деятельности он оказался под сильным влиянием так называемой «бостонской школы» с ее культом благопристойности и утонченности. Ориентация на вкусы «бостонцев» помешала ему до конца понять новаторство и величие поэзии Уолта Уитмена. Это убедительно подтверждает рецензия Хоуэллса на очередное (1860 года) издание «Листьев травы», вошедшая в книгу «Хоуэллс-критик».
Однако в 70-е годы между Хоуэллсом и «бостонцами»: Д.-Р. Лоуэллом, О.-У. Холмсом, Д.-Т. Филдсом – наметились серьезные эстетические разногласия. Как критик и редактор Хоуэллс поддерживал писателей, в чьем творчестве преобладала тенденция к сближению литературы с реальной жизнью. Он приветствовал писателей школы «местного колорита» Эдварда Эгглстона и Джорджа Кэйбла, пропагандировал творчество Марка Твена.
В эти же годы американский писатель познакомился с творчеством Тургенева. Рецензия Хоуэллса на изданный в 1873 году в США роман «Рудин» вошла в рассматриваемую книгу.
Тургенев стал первой, но не единственной из русских «литературных привязанностей» Хоуэллса. Начиная с 1886 года он часто писал о великих русских мастерах, которые «пошли за Гоголем и учились у него, как весь мир теперь должен учиться у них». От других пропагандистов русской литературы в США Хоуэллса отличало стремление понять исторические закономерности развития русской литературы и соотнести их с развитием своей национальной литературы.
Идейные и художественные достижения русской литературы Хоуэллс связывал с победой реализма в ней. Сам факт необыкновенной популярности русской литературы в Европе и Америке критик объяснял тем, что русские писатели неизменно верны жизненной правде. В «одухотворенности» этой правды, в вере в творческие и нравственные силы народа видел Хоуэллс отличительные качества русской литературы. Именно эти качества подразумевал критик, когда говорил об «огромных различиях» в трактовке темы народа в «Земле» Золя и во «Власти тьмы» Толстого.
Хоуэллс не оставил развернутых выступлений против теории натурализма. Но его принципиальное несогласие с этой теорией обнаруживает себя в его статьях о русских писателях. Тем не менее главную свою задачу Хоуэллс-критик видел не в борьбе против влияния французского натурализма на литературу США. Как защитник реализма писатель противостоял в первую очередь проромантически настроенным литераторам и эстетствующим поборникам «традиции утонченности», этой американской разновидности «чистого искусства».
В центре литературно-эстетической борьбы в Америке оказались в то время важнейшие мировоззренческие принципы: верность художника национальной действительности и духу своего народа, демократизация литературы, утверждение единства этического и эстетического в художественном творчестве. За победу этих принципов и боролся Хоуэллс-критик в 80 – 90-е годы.
Однако, возражая против попыток некоторых критиков навязать американским писателям середины 80-х годов романтическое мировосприятие, Хоуэллс отверг и безусловные достижения романтизма, в области поэтики в частности. Кроме того, верность жизненной правде он понимал как верность заурядному и повседневному. С этим его представлением было связано одно из неудачных и, увы, очень известных выступлений – рецензия на роман Достоевского «Преступление и наказание». Именно в ней содержался призыв Хоуэллса к американским писателям обращаться к «более улыбчивым» сторонам жизни по сравнению с теми, что отражены в романе Достоевского. Но сам же Хоуэллс достиг наивысших художественных результатов в тех своих произведениях, где «обыденность» оказалась разрушенной, где ой обратился далеко не к «улыбчивым» сторонам жизни, – в романах «Анни Килберн» (1888), «В поисках нового счастья» (1890), «Милосердие» (1892), «В мире случайностей» (1893), «Гость из Альтрурии» (1894).
Сознательная и активная пропаганда Хоуэллсом творчества великих русских реалистов – Гоголя, Тургенева, Толстого – в 80 – 90-е годы прошлого века объективно расширяла то ограниченное толкование реализма как метода, которое предлагал сам американский писатель. Именно этот период в литературно-критической деятельности Хоуэллса и был, на наш взгляд, самым важным. Самым высоким был тогда и авторитет критика среди литературной молодежи.
В 1900-е годы Хоуэллс написал немало статей, гораздо более отшлифованных и законченных, но гораздо менее страстных и актуальных, чем полемические выступления предыдущего десятилетия.
Избрание Хоуэллса в 1909 году президентом Американской Академии литературы и искусства закрепило за ним положение официального авторитета в литературе, но его живая связь с молодым поколением писателей постепенно прервалась. Поэтому едва ли можно согласиться с утверждением Э.-Х. Кэйди о том, что первое десятилетие нынешнего века было наиболее важным и плодотворным в литературно-критической деятельности американского писателя. В те годы для молодых писателей и критиков он уже превращался в литературного кумира, который следует разрушить.
Можно также пожалеть о том, что ни в предисловии к книге в целом, ни в комментариях к каждой из статей нет не только анализа, но даже указания на ту сложную я противоречивую связь, какая существовала между художественным творчеством Хоуэллса и его литературной критикой.
Остается открытым вопрос о том, почему ограниченность собственных представлений Хоуэллса о реализме не мешала ему поддерживать и пропагандировать повесть Стивена Крейна «Мэгги, девушка с улицы», защищать «Крейцерову сонату» Толстого от нападок американской критики. Впрочем, не удивительно, что при чтении эти вопросы встают. Книга «Хоуэллс-критик» – и в этом ее достоинство – предлагает богатый и интересный материал для размышлений.