Социалистический реализм в зарубежных литературах

1967 год – год больших итогов, год 50-летия Великого Октября. Мысленно обозревая путь, пройденный советским обществом за истекшие полвека, мы радуемся разнообразнейшим достижениям советских людей в самых различных областях творчества. Огромны успехи нашего общества и в области культуры, искусства, литературы.

С победой Великой Октябрьской социалистической революции, с утверждением социалистических принципов в жизни нашей страны, а затем и стран социалистического содружества получили широкое развитие новаторские идейно-художественные принципы в искусстве и литературе. Революционный переворот и революционное созидание открыли дорогу для торжества новой эстетики и нового искусства – эстетики и искусства социалистического реализма.

Советское искусство, советская литература первыми вышли на эту дорогу. «Социализм, – отмечается в Тезисах ЦК КПСС к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции, – открыл широкий простор развитию литературы и искусства. За годы Советской власти сформировалось искусство социалистического реализма, отличительными чертами которого являются глубокая народность и коммунистическая партийность, революционный гуманизм и гражданственность, правдивость и глубокое проникновение в действительность, непримиримость к буржуазной идеологии и морали». Наши мастера во всех областях художественного творчества, наши писатели и теоретики искусства и литературы стали основоположниками социалистического реализма. За пятьдесят лет своего развития советская литература явила миру такие произведения, созданные на основе нового художественного метода, которые стали общепризнанными образцами классики социалистического реализма, встретившими глубокое сочувствие многих прогрессивных писателей в зарубежных странах.

За полвека, пройденные советской литературой, социалистический реализм стал достоянием многих литератур мира, стал боевым творческим оружием многих зарубежных писателей.

Разумеется, на пути развития искусства социалистического реализма возникали трудности. Новое искусство утверждалось в борьбе. Ему приходилось преодолевать нападки противников, упрощения неуклюжих толкователей. И ныне искусство социалистического реализма развивается в борьбе и дискуссиях.

Среди художников социалистического реализма мы видим не только писателей нашей страны, но и прославленных мастеров литератур других стран: Мартина Андерсена-Нексе и Михаила Садовяну, Анри Барбюса и Поля Вайяна-Кутюрье, Иоганнеса Бехера и Бертольта Брехта, Ивана Ольбрахта и Марию Майерову, Эриха Вайнерта и Фридриха Вольфа, Анну Зегерс и Джека Линдсея, Луи Арагона и Поля Элюара, Вилли Бределя и Джованни Джерманетто, Васко Пратолини и Эрвина Штриттматтера, Станислава Костку Неймана и Владислава Броневского, Ральфа Фокса и Николу Вапцарова, Аттилу Йожефа и Юлиуса Фучика, Юлиана Тувима и Пабло Неруду, Джеймса Олдриджа и Эйвина Болстада, Альберта Мальца и Эгона Эрвина Киша, Филипа Боноски и Николаса Гильена и многих, многих писателей разных стран и континентов. (В пределах краткого вступления трудно перечислить всезначительные писательские имена, связанные с развитием социалистического реализма в зарубежных литературах. Да и не в этом задача. Важна другое: подтверждение мысли о том, что многие лучшие писатели современности накрепко связали свое творчество с социалистической идеологией и эстетикой.) В разных странах по-разному, на основе различных национальных, культурных традиций и различных новаторских поисков, живет и развивается литература коммунистических идей, литература социалистического реализма.

В год больших итогов, оглядываясь на путь развития нашей литературы, на уроки этого славного пути, мы не можем пройти мимо творчества художников зарубежных стран, которые обогатили своими произведениями новое искусство, впервые открытое и утвержденное в результате борьбы и победы революционной России.

Социалистический реализм кровно и. органически связан с гуманистическими принципами, провозглашенными Октябрем и осуществленными в Советском Союзе и в странах социалистического содружества. Еще Максим Горький отмечал нерасторжимую связь нового художественного метода и нового художественного творчества с ленинским гуманизмом социалистического общества. Новая этика, писал Горький, рождает новую эстетику. Иначе говоря: этика социалистического гуманизма рождает эстетику социалистического реализма. Эту мысль горячо поддержал и хорошо прокомментировал один из замечательных писателей, воспитанных Горьким, – А. Макаренко, заметивший, что «гуманизм нашей литературы не заключен в скобки формальных пожеланий, он не литературная поза, он заключен в самих наших темах, в самом тоне писателя, в его социалистическом самочувствии. Социалистический реализм может с полным правом быть назван гуманистическим реализмом…».

Литература, растущая на основе идейно-нравственных принципов социализма и коммунизма, имеет сегодня своих талантливых представителей в самых различных частях света. Она широко представлена в странах социалистического лагеря, дна имеет страстных поборников в странах капитализма, она находит своих адептов и в странах, освободившихся или освобождающихся из-под колониального гнета. Эта литература представлена сотнями писательских имен, тысячами художественных произведений.

Кэтой литературе, к проблемам ее международного развития и обратились литературоведы, собравшиеся за «круглым столом» нашего журнала. Адресуясь к ученым с просьбой высказаться по вопросам социалистического реализма в зарубежных литературах, редакция писала:

«Никак не ограничивая круга вопросов, связанных с избранной темой, предоставляя полную свободу выбора интересующей Вас тематики, мы надеемся на то, что в ходе обсуждения будут рассмотрены проблемы социального и национального своеобразия социалистического реализма в различных литературах, а также освещены черты, сближающие и объединяющие эти литературы.

Мы надеемся, что обсуждение поможет обогатить представления наших читателей о процессах развития социалистического реализма в зарубежных литературах – как в теоретическом плане, так и в плане информационном».

Публикуя материалы «круглого стола», продолжающие рубрику «Раздумья об итогах и перспективах», которую журнал вел на протяжении 1967 года, необходимо оговорить, что редакция не ждала от его участников обзора состояния социалистического реализма в литературах зарубежных стран или «отчета» о его развитии. Вполне естественно, что внимание ученых оказалось прикованным прежде всего к современным проблемам, решаемым художниками социалистического реализма в разных литературах мира, к новым и новаторским тенденциям в творчестве этих художников.

Р. САМАРИН

Важнейший фактор современного литературного процесса

Обозревая ход мирового литературного процесса за полвека, мы не можем не заметить, что основные направления его развития, важнейшие явления, вошедшие в сокровищницу мировой культуры, так или иначе связаны с воздействием Великой Октябрьской социалистической революции, с мировыми событиями, вызванными ею.

Особенно ясно выразилось влияние революции в том дальнейшем широком развитии литературы социалистического реализма, которая, возникнув в нашей стране, стала уже в 20-х годах заметным фактором мирового литературного процесса.

Это непрекращающееся, все углубляющееся воздействие Октября на мировую литературу проявилось не только в формировании литературы социалистического реализма, но и в новых тенденциях критического реализма, и в новых аспектах литературы декаданса, активизировавшейся в борьбе против прогрессивных сил истории и против искусства, служащего им, и в различных так называемых авангардистских школах, из которых вышли, отбросив их философию и эстетику, некоторые выдающиеся поэты и прозаики XX века.

Ныне, полвека спустя после 1917 года, мы говорим о социалистическом реализме в литературах социалистического лагеря и в литературах капиталистических стран. Отдавая себе отчет, что социалистический реализм развивается в различных странах в самых разных условиях, не замалчивая трудностей, замедляющих иногда процессы, ведущие к социалистическому реализму, мы не можем не констатировать: литература социалистического реализма – важнейший фактор художественного развития человечества, его важнейшее достижение в XX веке. Некогда М. Горький назвал советскую литературу передовой литературой мира; теперь эти слова могут быть отнесены к мировой литературе социалистического реализма.

Мы знаем, как настойчиво выступают против социалистического реализма наши противники, для которых борьба против искусства социалистического реализма – один из аспектов антикоммунистической кампании, бешено раздуваемой прислужниками империалистической реакции. Многочисленность их выступлений против социалистического реализма, ожесточенность их атак свидетельствуют о том, как боятся искусства революционной правды реакционеры и вольно или невольно поддерживающие их дипломированные «знатоки» советской литературы. А раз искусство социалистического реализма внушает такую ненависть врагам мирового освободительного движения, значит, это искусство – могучее оружие, служащее прогрессу, обладающее огромной силой убеждения, неотразимое в своей художественной правде, Как бы ни были сложны пути развития социалистического реализма, как бы ни пытались дискредитировать его наши противники, это искусство воздействует на все более широкие народные массы.

Говоря о современном состоянии социалистического реализма за рубежом, необходимо, хотя бы кратко, остановиться на состоянии изучения этой проблемы в советской литературной науке. Представляется, что мы в известной мере недооцениваем накопленный нами опыт. У нас есть много интересных и значительных работ, посвященных проблемам социалистического реализма в зарубежных литературах. Надо помнить и о трудах наших зарубежных коллег, которые вот уже в течение многих лет успешно исследуют проблемы социалистического реализма. Давно стала библиографической редкостью книга Ральфа Фокса «Роман и народ». Не используем мы в полной мере работы И.-Р. Бехера, А. Уэста, П. Рилла, К. Варналиса. В их работах немало спорного. Но многие положения представляются в высшей степени плодотворными, например мысль Фокса о возникновении могучего социалистического романа, рождающегося в самой политической действительности XX века.

За рубежом от нас ждут новых работ, которые бы осветили сложные проблемы современной литературы, помогли бы нашим товарищам использовать советский опыт. По-новому должно быть организовано нами и изучение национальных литератур социалистического реализма в братских странах.

Мы чаще всего создаем труды общего характера («История болгарской литературы», «Очерки истории чешской литературы XIX – XX веков», «История польской литературы»), в которых социалистическому реализму посвящается в лучшем случае отдельная глава обзорного характера. Сейчас настала пора для создания исследований гораздо более основательных в теоретическом смысле.

Особой областью изучения должна стать проблема художественных средств писателей социалистического реализма, творческой индивидуальности, стиля, течений, существующих внутри социалистического реализма.

Недостатки многих наших работ состоят в том, что социалистический реализм рассматривается в известной изолированности, без соотнесения с другими направлениями. Исключением является книга А. Иващенко «Заметки о современном реализме», в которой ясно показаны значение и перспективы социалистического реализма в современной зарубежной литературе.

Общим делом ученых социалистических стран должно стать изучение социалистического реализма в национальных литературах. Мы имеем право говорить об определенном общем литературном процессе, развертывающемся в этих странах.

Здесь мне хочется сделать небольшое отступление – поделиться впечатлениями о советско-чехословацком симпозиуме, проходившем в Братиславе в апреле этого года. Симпозиум был посвящен проблеме национального и интернационального в литературах социалистического лагеря. Было очень интересно познакомиться с плеядой молодых словацких прозаиков, поэтов, литературоведов, которые прилагают все усилия к тому, чтобы словацкая литература достигла еще более значительных успехов. На симпозиуме присутствовал один из представителей нового поколения писателей Словакии, участник словацкого восстания Ладислав Тяжкий. Это литератор, иногда ошибавшийся и заблуждавшийся, но стремящийся писать сейчас так, чтобы его книги были серьезным вкладом в общее дело. Как для всех словацких писателей, для него особенно важной является тема словацкого восстания 1944 года. Беседуя с Тяжким, я очень ясно ощутил неисчерпаемые возможности в раскрытии этой темы и закономерность обращения к ней словацких писателей как к великой национальной теме. Мы обязаны более пристально, чем раньше, присмотреться к национальной специфике социалистического реализма в литературах социалистических стран и выявить характерные особенности, не забывая о том, что объединяет эти литературы.

С особым вниманием мы должны отнестись и к рассмотрению проблем социалистического реализма в трудах зарубежных исследователей о советской литературе. Например, литературоведы ГДР недавно издали два серьезных труда: один по истории русской литературы XIX века, другой – по советской литературе. Обе книги создавались в тесном контакте с советскими учеными. Характерно, что в этих работах проявились особенности методологического подхода к русской и советской литературе, обусловленные национальным своеобразием немецкой литературы. Это сказалось и в выборе материала, и в трактовке ряда проблем. Книги, изданные в ГДР, производят хорошее впечатление.

Живой, творческий интерес ученых ГДР к советской литературе, к проблемам социалистического реализма ярко проявился и на совместной советско-немецкой конференции «Русско-немецкие и советско-немецкие литературные отношения», состоявшейся в июне 1967 года в Берлине.

Развитие славистики в странах социалистического лагеря – вопрос не простой, когда дело касается оценки советской литературы. Мы привыкли подробно анализировать книги славистов капиталистических стран, мы боремся с их антикоммунистическими тенденциями, с извращениями советской литературы. В ряде книг, которые выходят в странах социалистического лагеря, содержатся такие положения, которые нужно дружески критиковать. Это касается, в частности, ряда работ, появившихся в ЧССР.

Это лишь некоторые стороны большой проблемы изучения национальной специфики социалистического реализма и состояния эстетической мысли в странах социалистического лагеря, на которых я хотел остановиться.

В целом, если говорить о литературе социалистического реализма в братских странах, необходимо отметить, что в ней нарастает героическая тема, решаемая по-своему в творчестве разных писателей: польских, словацких авторов, литераторов ГДР. Для ряда новых произведений социалистического реализма за рубежом характерен образ героического современника, который отстоял мир в борьбе против фашизма и который сейчас является активным строителем будущего.

Что касается социалистического реализма в капиталистических странах, то этот вопрос требует специального обсуждения.

В последние годы распространилось мнение, согласно которому социалистического реализма в литературах капиталистических стран в настоящее время якобы не существует. Прямо эта точка зрения не высказывается, но все реже и реже по отношению к этим литературам применяется термин «социалистический реализм». Призывают к осторожности в его употреблении, когда заходит речь о том или ином писателе. Мне представляется, что иногда при этом не учитывают некоторых новых моментов в современном литературном процессе, которые очень существенны.

Я имею в виду, во-первых, героическое начало, которое все более настойчиво заявляет о себе и в литературах капиталистических стран. Я не считаю, что это прямой путь к социалистическому реализму и что мы можем причислить к социалистическим реалистам Гр. Грина с его романом «Комедианты». Но возникает вопрос: кто же олицетворяет героическое начало, скажем, в «Комедиантах»? На меня произвел очень большое впечатление образ Черного доктора. Это образ коммуниста, человека высоких моральных качеств. Появление такого героя именно у Гр. Грина, у которого иногда проскальзывает цинический скептицизм, особенно симптоматично. Это говорит об углубляющемся чувстве ответственности у наиболее талантливых художников Запада.

Изменения, потрясшие мир, выдвигают новые проблемы перед художественной интеллигенцией, способствуют более резкой поляризации в ее среде. Возникают условия, в которых перед социалистическим реализмом в капиталистических странах открываются новые и очень важные перспективы.

По-своему понимают героическое и Г. Бёлль, и другие писатели-реалисты нашего времени. Естественно, произведения этих авторов нельзя отнести к социалистическому реализму, но что эти книги возникли под влиянием могучего освободительного движения, в его разных современных формах, – несомненно. При всей сложности, при всем исключительном своеобразии литературных процессов в этих странах, – при изучении новой эстетики, рождающейся в связи с новым социальным бытием, надо иметь в виду проблему двух культур, формирующихся демократических и социалистических элементов в этих литературах.

Нельзя не оценить новые тенденции в изображении капиталистического общества. Я имею в виду литературу Западной Германии, которая сильна своей антифашистской направленностью, особенно творчество Бёлля, Гейслера, Кёппена, писателей «группы 61». Разумеется, и это не социалистический реализм. Но в решении некоторых важных социальных проблем эти писатели приближаются к нему.

Примечательным явлением зарубежной литературы второй половины XX века стал так называемый «рабочий роман». Значительное развитие он получил в Англии (творчество А. Силлитоу, С. Чаплина и др.). Рабочий класс Западной Европы вновь и вновь заявляет о себе в литературе, и выступления писателей из рабочей среды во многих случаях ведут к новым возможностям социалистической эстетики, как это раскрывается, например, при анализе творчества А. Силлитоу.

Многие произведения передовой зарубежной литературы страстно защищают гуманизм, в них читатель находит ответы на острые этические, эстетические вопросы, встающие перед человеком второй половины нашего столетия.

Возникает еще огромная и малоизученная проблема творческого метода в литературах стран, освобождающихся от колониализма. Особое значение приобретает в наши дни богатейший опыт развития литератур в странах Латинской Америки. В ярком мире образов, созданных передовыми писателями этих стран, фигуры коммунистов – вожаков народных масс, поднимающихся против империалистической реакции, обрисованы с большой силой, с плодотворным использованием национальных традиций. Новые романы Ж. Амаду, М. Астуриаса говорят о настойчивых творческих поисках этих опытных мастеров социалистического реализма.

Весной этого года в ИМЛИ провели первую конференцию по вопросам литератур Африки. Не все в работе конференции может удовлетворить. Но это была попытка сопоставить не механически, а в историко-литературном плане развитие литератур стран так называемой «Черной Африки» и стран Магриба. Без этого мы не можем представить себе живой картины развития литератур Африки. Интересно, что сами африканские писатели говорят о ценности нашего эстетического опыта, помогающего становлению национальных культур. Об этом говорил на конференции поэт Дж. Окай. Эта же мысль содержалась в выступлениях писателей Судана и Мали, участвовавших в работе конференции.

И последнее. У нас есть интересные работы, посвященные творчеству крупнейших зарубежных писателей, – скажем» Ю. Кожевникова о М. Садовяну или П. Топера об А. Цвейге. Исследования в этой области надо продолжать непрестанно. Нужно постоянно помнить завет А. Луначарского, указывавшего на необходимость всемерной дружеской поддержки писателей, симпатии которых целиком принадлежат нам. Серьезное рассмотрение близости позиций ряда писателей критического реализма к реализму социалистическому представляется весьма плодотворным.

В одном выступлении – пусть даже и открывающем обсуждение – невозможно не только всесторонне охарактеризовать, но даже наметить все вопросы, возникающие при рассмотрении социалистического реализма в мировой литературе, – это под силу лишь коллективу ученых. Я попытался определить круг основных проблем, по которым, думается, стоит обменяться мнениями в ходе сегодняшней дискуссии.

И. ФРАДКИН

Изменяющаяся литература в изменяющемся мире

В выступлении Р. Самарина я уловил тревожную ноту. Как обстоит дело с литературой социалистического реализма в капиталистических странах? – поставил он перед собой вопрос. И, пытаясь на него ответить, он с некоторым замешательством констатирует, что за последние годы в литературах Запада появилось мало произведений, которые всеми своими эстетическими приметами отвечали бы традиционным представлением и установившимся критериям социалистического реализма. Как же это понимать? Не свидетельствует ли это о некоем кризисе метода социалистического реализма в литературах капиталистического мира?

Странными мы были бы марксистами, если бы считали возможным найти ответы на эти вопросы лишь посредством сличения одних произведений с другими, признаваемыми эталоном социалистического реализма. При таком подходе отсутствует главное: выяснение соотношения художественного метода литературы с социально-исторической действительностью, которую она отражает.

Поучительно вспомнить одну, не получившую в свое время широкого резонанса, теоретическую полемику. В 1938 году Бертольт Брехт написал несколько статей и заметок, направленных против концепции реализма, которую исповедовал Г. Лукач. Все они были опубликованы лишь значительно позднее, в большинстве своем уже после смерти Брехта. В этих статьях Брехт протестовал против абсолютизации творчества некоторых критических реалистов XIX века как единственно законной формы реалистического искусства вообще и против обязательного равнения на эти образцы. «…Копируя манеру этих реалистов, – писал Брехт, – мы бы перестали быть реалистами. Ибо время течет, и если бы оно не текло, плохо было бы тем, кому не досталось места на жизненном пиру… Сама жизнь меняется; чтобы отобразить ее, нужно изменить и способ отображения… Реалистично то или иное произведение или нет, нельзя решить, лишь устанавливая соответствие или несоответствие его произведениям, считавшимся – и для своего времени по праву – реалистическими. В каждом отдельном случае надо сравнивать отражение жизни не столько с другим отражением, сколько с самой отражаемой жизнью…»

Если к вопросу о сегодняшнем состоянии социалистического реализма в странах Запада подойти с критериями Брехта, то его нужно рассматривать как вопрос об изменяющейся литературе в изменяющемся мире. А в мире в послевоенные годы действительно многое изменилось и продолжает изменяться. О том, что собой представляет так называемое «современное индустриальное общество», о том, какие процессы происходят в социальной структуре стран высокоразвитого капитализма, мы, критики и литературоведы, не можем, конечно, судить так глубоко и компетентно, как это делают экономисты и историки, социологи и демографы. Им, как говорится, и карты в руки. Но мы, во всяком случае, должны опираться на результаты их исследований и, занимаясь своим предметом, изучением изменений в литературе, иметь в виду их анализ и их выводы относительно изменений в социальной действительности, которая является почвой этой литературы. А это у нас – увы! – не принято; сами писатели часто более чутки и восприимчивы к переменам в обществе, чем критики и литературоведы.

В 30-е годы Брехт под впечатлением мирового экономического кризиса задумал сатирическую пьесу о близящейся гибели капитализма и об интеллигенции как продажной общественной корпорации прислужников и прихлебателей буржуазии. Замысел относился к 30-м годам, а исполнение – к 50-м. В мае 1955 года, когда Брехт приезжал в Москву, он мне рассказывал о пьесе «Турандот, или Конгресс обелителей», а затем прислал из Берлина ее машинописную копию. Но эту вполне завершенную, с истинно брехтовским блеском написанную пьесу автор не опубликовал при жизни, и она оставалась неизданной в течение десяти лет после его смерти. Очевидно, Брехт был недоволен своей пьесой. Почему же? Прежде всего потому, что представления о капитализме, из которых писатель исходил в 30-е годы, уже не во всем соответствовали социальной действительности 50-х годов. В свете послевоенной стабилизации, высокой конъюнктуры, «экономического чуда», распространившегося на ряд стран Западной Европы, картина гибели капитализма с такими ее конкретными приметами, как кризис перепроизводства, массовая нищета и всенародное вооруженное восстание, оказалась упрощенной. Не вполне справедливым оказался и социальный диагноз, который Брехт поставил интеллигенции: в последние годы жизни он сам имел возможность убедиться в том, какой активной силой борьбы за мир являются люди науки и искусства, как сильна на Западе в среде интеллигенции оппозиция всяческим формам общественной реакции.

Приведу другой, не менее показательный пример. Вскоре после второй мировой войны Чезаре Дзаваттини прочел в газете сообщение о безработном, который для прокормления семьи продал свои глаз. Он написал сценарий на эту тему и предложил его режиссеру Витторио Де Сика. Но снять фильм им долго не удавалось: от него отказались продюсеры, ему противодействовала цензура. Реализовать замысел Дзаваттини и Де Сика смогли лишь в 1962 году, когда они выпустили фильм «Бум». Но за эти десять с лишним лет изменилась Италия, в связи с этим изменился и первоначальный замысел. Вместо социальной драмы на экран вышла комедия. Герой ее не безработный, не нищий, бьющийся над куском хлеба, а азартный делец и спекулянт, опьяненный «экономическим чудом» и соблазнами шального обогащения, соревнующийся с заправилами большого бизнеса и спасающийся от банкротства ценой своего глаза. Трансформация сюжета – выразительный симптом общественных изменений.

Вдумчивые художники-реалисты видят и понимают (как это понимал Брехт), что западный мир 50 – 60-х годов во многом отличается от капиталистического общества 30 – 40-х годов относительно более высоким жизненным уровнем. В связи с этим революционно-классовое сознание рабочего класса и профсоюзов подвергается трудным испытаниям, которые оно не всегда выдерживает. (Облик современного рабочего в обстановке «экономического чуда» и соблазнов обесчеловеченной цивилизации ярко показан в романах Макса фон дер Грюна и Алана Силлитоу.) С другой стороны, интеллигенция («пятое сословие», как ее называют некоторые западные социологи) довольно определенно конституировалась как активная политическая сила на левом фланге общественного движения. Например, в США интеллигенция, студенчество играют весьма большую роль в протесте против войны во Вьетнаме, в борьбе за гражданские права негров, в так называемом «движении новых левых». Аналогичные тенденции наблюдаются и в общественной жизни ФРГ. Происходят, наконец, и изменения в самой демографической структуре общества: в странах высокоразвитого капитализма сокращается число лиц, непосредственно своим физическим трудом производящих материальные ценности, за счет количественного роста занятых в сфере обслуживания. Все эти изменения в социальной действительности современного капитализма в свою очередь ведут к известным изменениям в теории и практике коммунистического движения в странах Запада.

Что же из всего этого должно следовать? В частности, я думаю, признание того непреложного факта, что современное реалистическое искусство (прежде всего искусство социалистического реализма), отражающее столь изменившуюся и изменяющуюся действительность, не может не отличаться и по содержанию и по форме от реализма 20 – 30-х годов и что, следовательно, далеко не всегда и не во всем оно может соответствовать тем привычным нормам и устоявшимся критериям реализма, которые сложились давно, на основании художественного опыта тридцати-сорокалетней или еще большей давности. Можно и a priori догадаться, что в сегодняшнем произведении социалистического реализма соотношение различных социальных слоев и групп в общественном движении будет показано не таким, как прежде, изменится характер изображения рабочего класса, иным предстанет перед читателем образ современного положительного героя и т. д.

Если упорствовать и искать сегодняшний социалистический реализм по вчерашним приметам, то порой действительно может создаться впечатление, что этот метод переживает глубокий кризис. Во всяком случае, в изображении критиков, склонных к догматизму, современный социалистический реализм в капиталистических странах держится лишь на нескольких ветеранах довольно преклонных лет, не получая притока свежих сил, и в этом смысле подобен странной армии, которая увольняет в запас отслужившие возрасты, не призывая новых. Но на самом деле это, конечно, не так. Художественный метод обогащается новыми чертами, и в литературе и искусстве Запада в последние годы появилось немало произведений, тесно связанных с социалистическим реализмом на его современном этапе.

Случаются удивительные парадоксы. Некоторые советские Критики, специалисты по Италии, утверждают, что понятие «социалистического реализма» к современной итальянской литературе совершенно неприложимо. Как это может быть? Ведь Италия – страна с высокоразвитым, массовым коммунистическим движением, с одной из самых сильных в западном мире коммунистических партий, оказывающей огромное влияние на умы творческой интеллигенции и насчитывающей в своих рядах немало писателей… Я не представляю себе, например, как можно отделить от социалистического реализма Васко Пратолини, автора «Повести о бедных влюбленных», романов «Метелло» и «Постоянство разума». Полагаю, что и Карло Кассола сближается с этим методом, во всяком случае, в некоторых своих произведениях («Старые товарищи», «Невеста Бубе»). Совершенно очевидны явления социалистического реализма в итальянском киноискусстве, – достаточно назвать хотя бы фильм Марио Моничелли «Товарищи».

Главное, по-моему, в том, чтобы суметь отнестись без предубеждения к новым чертам социалистического реализма, прямо или косвенно связанным с изменением исторической действительности. Я уже упоминал о достигнутом в развитых капиталистических странах сравнительно высоком жизненном уровне. Но и материальная обеспеченность трудящихся не превращает капиталистическую страну в обетованную землю, угнетение масс – по-прежнему закон развития капитализма. Происходит лишь известное перемещение забот и интересов от материальных сторон жизни к проблемам интеллектуальным, нравственным, психологическим, проблемам мучительным и тревожным, что в свою очередь сказывается и в литературе социалистического реализма, придает ей подчас такие идейно-тематические и художественные ракурсы, которые не были для нее характерны в довоенные годы и десятилетия. Получают развитие интеллектуальные, философско-иносказательные, параболические жанры. Пафос творчества многих писателей обращается к морально-гуманистической проблематике; под этим углом зрения как бы заново исследуется человек: в каком отношении находятся его взгляды и поступки к условиям и обстоятельствам его жизни? Где границы его готовности следовать добру и его способности сопротивляться злу?

Чутко улавливая то новое, что возникает в литературе социалистического реализма на Западе, нам следует также внимательно относиться к тем сложным явлениям, в которых метод не выступает в химически чистом, беспримесном виде. Фильмы Стенли Крамера («Скованные цепью», «Нюрнбергский процесс») или Роберто Росселлини («Генерал Делла Ровере»), пьесы Петера Вейса или романы Кристиана Гейслера не являются произведениями социалистического реализма. И однако, каждое из них обладает чертами, которые позволяют рассматривать их в сопряжении с проблематикой этого метода. Социалистический реализм не изолирован от идейно-эстетических исканий других направлений современного искусства, и они не изолированы от него.

В. ИВАШЕВА

Новое на литературной карте мира

Я ожидала от Р. Самарина несколько иной постановки проблем социалистического реализма в капиталистических странах и, зная его точку зрения, предполагала отчасти полемизировать с ним, отчасти перевести разговор в иное русло. Но после выступления И. Фрадкина хотелось бы начать с реплики ему.

Не упрощает ли И. Фрадкин вопрос о современном состоянии социалистического реализма? Ведь если исходить из посылок И. Фрадкина: меняются формы общественной жизни – меняется и характер социалистического реализма, -то невольно задаешься вопросом: чем же определяется социалистический реализм как метод? Каковы критерии, из которых следует исходить, причисляя то или другое произведение к этому методу? Думается, передовое мировоззрение должно остаться тем важнейшим, определяющим критерием, с которым надо подходить к проблеме социалистического реализма, что бы и как бы ни менялось в мире. Если это не принимать во внимание, тогда к социалистическим реалистам можно действительно отнести очень многих писателей, даже Г. Грина.

Р. Самарин в своем выступлении (в той его части, где речь шла о писателях капиталистического Запада) сказал, что в последнее время появилась тенденция очень осторожно подходить к вопросу о социалистическом реализме, делать всяческие оговорки, говорить о новых формах выражения и т. д. Я не услышала в выступлении Р. Самарина опровержения этой тенденции.

Действительно, тактичность здесь должна быть проявлена максимальная. Хотя, с моей точки зрения, оспаривать существование в литературах мира социалистического реализма сейчас и не следует, многие явления надо называть иначе.

То, о чем я хотела говорить сегодня, связано с одной тенденцией, все более властно заявляющей о себе в различных литературах мира. За последние десять лет (или, может быть, даже больше – с начала 50-х годов) наблюдается широкое распространение социалистических идей в творчестве писателей-реалистов. В ряде стран появились такие произведения, которые, хотя не могут быть причислены к социалистическому реализму, в то же время свидетельствуют об огромном влиянии на многих писателей мира близких нам идей и представлений.

На литературной карте мира за последние десять – двадцать лет произошли важные сдвиги и перемены. Появилось не только множество новых имен, но и новых явлений. Это легко проследить как в литературах, насчитывающих лишь десятилетнюю историю, – литературах Вест-Индии, африканских стран, отчасти стран Латинской Америки, – так и в литературах, развивающихся уже в течение многих столетий, – Франции, Испании, Англии. Новые тенденции, наметившиеся в этот период, но ставшие особенно очевидными в 1956 – 1966 годы – годы наиболее стремительного развития национально-освободительного движения и крушения колониальных империй, – связаны с рождением особого типа литературы, создаваемой авторами, испытывающими сильнейшее воздействие социалистических идей. (Замечу, кстати, что сами писатели нередко не только не осознают, но даже отрицают сам факт этого воздействия.)

Очевидно, что сегодня сторонников идей социализма в мире неизмеримо больше, чем их было непосредственно после Октября 1917 года; и «это вполне понятно, если учесть рост силы и авторитета мировой социалистической системы. Но одновременно и борьба против этих идей, тоже стала ожесточенней, сложней и хитроумней.

Мы не всегда достаточно полно учитываем то обстоятельство, что последние два десятилетия в мире происходило одновременное развитие и социалистического реализма, и литературы, объективно обнаруживающей заметное воздействие социалистических идей и эстетики социалистического реализма.

Хотя идеологическая борьба после окончания второй мировой войны была чрезвычайно сложной и развитие прогрессивных литератур в мире капитализма, в странах Азии и Африки очень нелегким, воздействие социалистических идей не просто продолжалось, но шло вширь и вглубь, проявляясь подчас в неожиданных формах и в творчестве литераторов многих и очень разных.

Авторы, которых я имею в виду, изображают большие и значительные конфликты времени, рисуя широкие картины общественной борьбы наших дней (реже прошлого), но это же делают и многие художники критического реализма. Однако писатели, о которых идет речь, не могли ограничиться обличением существующего строя, они пытались так или иначе постичь законы, управляющие историей (примерами могут служить книги «Их собственная ночь» Питера Абрахамса, «Чужестранец у ворот» Джона Хирна). И в то же время нельзя сказать, что писатели, создающие произведения, в которых ощущаешь влияние социалистической идеологии, отражают мир, исходя из передового мировоззрения, как это делают художники, по праву называемые социалистическими реалистами.

На мой взгляд, воздействие социалистических идей на литературы мира имеет сегодня свои закономерности. Хотя оно ощутимо почти повсеместно, возникает оно неодновременно и активность его тоже неодинакова.

Влияние социалистической идеологии проявляется прежде всего в литературах зависимых, колониальных стран или тех, которые лишь недавно освободились от колониальной «опеки». Именно эти литературы дали наибольшее число авторов, чьи произведения в большей или меньшей мере проникнуты идеей социалистического гуманизма. Таких писателей уже много в литературах стран Карибского моря: Джон Хирн с Ямайки, Джордж Лэмминг из Барбадоса, Ян Керью из Британской Гвианы; Сембен Усман, Питер Абрахамс в странах Африки.

Здесь невозможно останавливаться на творчестве названных писателей сколько-нибудь подробно, а потому скажу лишь несколько слов о тех произведениях, которые мне кажутся наиболее показательными.

В романе «Новый День» Виктора Рида (он был создан еще в 1948 – 1950 годах) заслуживал внимания характер изображения исторических судеб крестьянства Ямайки. В «Леопарде», написанном восемь лет спустя, Виктор Рид уже остро ставит вопрос, священно ли право народа с оружием в руках добиваться своей независимости, защищать свое достоинство, оправдано ли в данном случае насилие. И отвечает на него положительно.

Гораздо дальше Виктора Рида в обличении несправедливых социальных отношений пошел другой писатель Ямайки, Джон Хирн, в книгах «Голоса под окном» (1955), «Чужестранец у ворот» (1966), «Осеннее равноденствие» (1959). Путь Джона Хирна (как и многих других художников, мировоззрение которых сложно, но которые впитали в себя важнейшие идеи научного социализма) неровен. В этом убеждает его роман «Лики любви» (1957), Автор здесь отошел от изображения больших общественных конфликтов. Но уже в романе «Страна, где можно жить» (1961) Хирн развивает оптимистическую концепцию будущего, которая столь определенно выражена в «Чужестранце у ворот». В решающей битве истории, убеждает своими книгами писатель, борьба должна идти до конца, и никакие компромиссы в ней невозможны.

Воздействие идей социализма нельзя не ощутить в прозе писателя Барбадоса – Джорджа Лэмминга. Он всегда стремится поставить в центр внимания вопрос о праве своего народа (как и всякого другого) на независимость. Формы борьбы Лэммингу менее ясны, чем Хирну, но призыв к сопротивлению против колониализма и к действию в таком романе, как «О зрелости и невинности» (1958), выражен недвусмысленно.

Лучшие книги Яна Керью («Дикий берег», 1958; «Прикосновение Мидаса», 1958; «Последний варвар», 1961), посвященные изображению освободительной борьбы в Британской Гвиане, говорят о том, что автор разделяет социалистические идеи, которые вдохновляют эту борьбу.

В литературах Африки все намного сложнее, но воздействие социалистических идей все же ощутимо и здесь, притом – как ни парадоксально – особенно в творчестве писателей ЮАР, бастиона фашизма и реакции!