«Шахматово. Семейная хроника» (Неопубликованные воспоминания М. Бекетовой)

Мария Андреевна Бекетова (1862 – 1938) – тетка Александра Блока, родная сестра его матери, писательница и переводчица, первый биограф поэта. Известны ее книга: «Александр Блок. Биографический очерк» (изд. 2-е, «Academia», Л. 1930; изд. 1-е. «Алконост», 1922); «Ал. Блок и его мать. Воспоминания и заметки» (изд. «Петрограда, Л. -М. 1925).

Под редакцией М. Бекетовой в свое время вышел двухтомник «Письма Александра Блока к родным» с предисловием и примечаниями М. А. Бекетовой («Academia», т. I, Л. 1927; т. II, М. – Л. 1932).

Выход первого тома этого издания был предварен заметкой М. Бекетовой «Письма Ал. Блока к родным» – «Красная газета» (Ленинград), 1926 год. (Указано мне Н. П. Ильиным.)

Напомним также, что М. Бекетова подготовила публикацию рисунков Александра Блока (виды Шахматова) со своими пояснениями – см. «Литературное наследство», т. 27 – 28, изд. «Журнально-газетное объединение», М. 1937.

Мемуарный очерк М. Бекетовой «Веселость и юмор Блока» вошел в сборник «О Блоке» (изд. «Никитинские субботники», М. 1929).

Ряд неопубликованных произведений М. Бекетовой хранится в Рукописном отделе Института русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР – архив М. Бекетовой, ф. 462. В архиве Бекетовой под номером 4 значится ее большое сочинение: «Шахматово. Семейная хроника». Это, как помечено хранителями, перебеленная рукопись с правкой (рукою неустановленных лиц) и вставками М. Бекетовой. Объем рукописи – 201 рукописный лист. На последнем листе – авторская помета: «Ленинград, 1980 г.» (черновым вариантом этого труда является более ранняя и тоже хранящаяся в архиве М. Бекетовой рукопись: «Шахматово и его обитатели») ¹.

Рукопись М. Бекетовой «Шахматово. Семейная хроника» (в дальнейшем будем называть ее «Семейной хроникой», при цитировании указывая в скобках номер листа рукописи) заключает в себе любопытный историко-бытовой материал, который известен пока что немногим литературоведам².

По справедливому утверждению М. Бекетовой, «Шахматово сыграло большую роль в истории развития творчества Блока» (2). В Шахматове поэт бывал ежегодно, вплоть до 1916 года, каждое лето.

Усадьба Шахматово, находившаяся в 17 верстах от подмосковной станции Подсолнечная, не сохранилась. «На месте уютной шахматовской усадьбы, – писала М. Бекетова в 1930 году, – теперь зеленая заросль, нет ни дома, ни служб, ни того флигеля, где жил когда-то Блок ребенок, а позднее юный поэт со своей женой. (…) сад, примыкавший к дому, заглох (…). Теперь уже Шахматово с его прошлым становится легендой» (2) ³.

К истории Шахматова родственница поэта подходит преимущественно с семейно-бытовой точки зрения. Это придает ее воспоминаниям заметную узость. Однако живые штрихи того уклада, в котором вырос Блок, помогают нагляднее представить реальную картину минувшего.

«Шахматово куплено моим отцом А. Н. Бекетовым в 1875-ом году», – сообщает автор «Семейной хроники» (2). Мысль о приобретения именин возникла у деда Блока после получения наследства от пензенского дядюшки (Андрей Николаевич был пензенский дворянин). Часть денег употребили на поездку в Швейцарию, а другую – на покупку имения в Московской губернии. Там уже было два имения родных бабушки Блока – Е. Г. Бекетовой: Трубицыно, где она выросла, и Дедово, имение ее сестры А. Г. Ковалевской, связанное также с семьей Соловьевых. Бекетовы любили эти места. В Клинском уезде в 70-е годы уже находилось три имения профессоров Петербургского университета, в том числе и в Боблове, где с 1865 года было имение Д. И. Менделеева, с которым дружил А. Бекетов. Выбирать имение Бекетов ездил с Менделеевым. Остановились на Шахматове, в нескольких верстах от Боблова, в том же уезде. Имение было дешевле других, удобное, расположено на далеко глядящем холме.

«Семейную хронику» шахматовской жизни М. Бекетова строит не в хронологическом, а в тематическом порядке. На первых страницах рукописи очерчивается семья Бекетовых, сестры Катя, Соня, Ася (Александра Андреевна, будущая мать поэта), Маня (автор «Семейной хроники»).

Выразителен портрет Андрея Николаевича Бекетова (1825 – 1902), которому в год покупки Шахматова было пятьдесят лет:

«Он был очень крепкий и здоровый человек, почти не знавший болезней. В молодости он был не красив, но в зрелом возрасте его наружность приобрела привлекательность и приятность. Его находили даже красивым(…). В 50 лет он сохранил прекрасную мужественную фигуру, держался прямо, был неутомимый ходок. Его привлекательность происходила главным образом от выражения лица – открытого, доброго и вообще симпатичного. Хорош у него был только умный, спокойный лоб и пышные седины. Он поседел очень рано, и его густейшие курчавые волосы, а также мужественные длинные усы и борода, несомненно, скрадывали недостаток черт и овала лица. Живая речь и быстрые движения делали облик его молодым, несмотря на раннюю седину; откровенный, непосредственный и пылкий характер придавал ему что-то детское. Он был веселый, нежный отец, всегда готовый не только потакать всем шалостям своих детей, но даже сам иногда в них участвовать. Очень вспыльчивый, но чрезвычайно добрый, он способен был накричать на своих домашних или на собеседника, после чего часто каялся и просил прощения совершенно по-детски. Терпимость была не из его добродетелей, хотя вообще добродетелей у него было много» (6 – 7) ⁴.

Его специальностью была систематика растений. Блок вспоминал о дальних прогулках вместе с дедом по окрестностям Шахматова; так, еще в детстве напомнил он со слов деда множество растений, научился их узнавать и различать.

В автобиографии Блок рисует своего деда, каким он был в общении с крестьянами «в своем сельце Шахматове (Клинского уезда, Московской губернии)». В «Семейной хронике» М. Бекетова пишет: «Все заботы по шахматовскому хозяйству, включая сюда огород, скотный двор, сельские работы и т. д., лежали на матери. Отец совсем не входил в эти дела. Если кто-нибудь из соседних крестьян, придя по делу, обращался к нему, как к хозяину имения, он отмахивался от них и говорил: «Обратитесь к барыне, я здесь отдыхаю». Должно быть, мужики очень удивлялись: во-первых, хозяин не желает знать ничего о своем хозяйстве, во-вторых, но их понятиям, ему ни от чего было и отдыхать, они думали, что барину только и дела, что отдыхать, и, конечно, не знали, что А. Н. Бекетов занимается наукой, читает лекции, заседает в университетском совете и различных ученых обществах, пишет книги и проч.» (120).

Были у Андрея Николаевича среди мужиков любимые собеседники: Яков, по прозвищу Кривой (Бекетов почему-то называл его Jacoв Fidele, Яков Верный), и Федор, прозванный Кураном. О встречах деда с ними не без юмора вспоминал Блок; воспоминания эти дополняются «Семейной хроникой».

Однажды Бекетов, гуляя в лесу соседнего помещика, увидел, как зять помещика бьет какого-то мужика за покражу леса. Андрей Николаевич возмутился, вскипел гневом и заступился за мужика. В другой раз он встретил этого же мужика, несшего березу из шахматовского леса. И тогда Бекетов предложил мужику свою помощь и взвалил березу себе на плечо. Об этом случае с удивлением рассказывали сами крестьяне (121).

Особую главу «Семейной хроники» М. Бекетова посвящает характеристике отца поэта – Александра Львовича Блока (1852 – 1909), человека очень одаренного, тонкого, музыкального, но тяжелого и странного. В 1878 году Ася Бекетова стала его невестой, и жених ее посетил Шахматово. Грустной памятью об этих днях окрашено стихотворение, написанное матерью поэта в 1883 году и приведенное в «Семейной хронике» (140об. – 141).

Александра Андреевна Бекетова, по второму мужу – Кублицкая-Пиоттух, была переводчицей с французского. В числе переведенных ею авторов Блок называет имена Бальзака, Гюго, Флобера, Золя, Мюссе, Доде, Бодлера, Верлена.

По характеру своему Александра Андреевна в семье Бекетовых – духовно самый родственный Блоку человек; ей, по словам сына, «свойственны были постоянный мятеж и беспокойство о новом…».

«Семейная хроника» дополняет то, что мы уже знаем о матери поэта. Ее облик с разных сторон предстает в главах «Семейной хроники».

Целый ряд лиц из окружения Бекетовых и Блока, далеких и близких, воскрешает «Семейная хроника». Среди них, например, старшая сестра бабушки поэта – Софья Григорьевна Карелина (Корелина), которая жила в Трубицыне, в 70 верстах от Шахматова, в соседнем Дмитровском уезде. Софья Григорьевна в молодости была знакома с Баратынским, Дельвигом, Аксаковыми, а позднее – с Тютчевым. Она ездила в Мару, Тамбовской губернии, – имение Баратынских, в Премухино – к Бакуниным… Молодые обитатели Шахматова любили слушать ее рассказы.

Подробное описание шахматовского сада и планы усадьбы, приложенные на отдельных листах «Семейной хроники», могут показаться мало существенными. Но ведь это сад, чьи тропинки исхожены и воспеты Блоком.

Нелишним комментарием к социальным, раздумьям Блока, опиравшимся и на шахматовские впечатления, служат глава «Семейной хроники», посвященная окрестным деревням и крестьянам.

М. Бекетова описывает соседние с Шахматовом деревни Гудино, Шепляково; Осинки, село Тараканову в которых часто бывал Блок. Она характеризует деревенские семьи, отдельные примечательные судьбы, называет имена крестьян, в том числе и тех, кого упоминал Блок в своих сочинениях (среди них – гудинский мужик Федот Седов, о котором Блок писал в рассказе «Ни сны, ни явь» и в своем дневнике 6 января 1919 года).

Надо сказать, что рисуемая М. Бекетовой картина крестьянской жизни, при всей ее конкретной достоверности, не осмыслена, не просветлена историческим анализом, – существенное перемежается в ней со случайным, а следствия оказываются на месте причин, которые ускользают от автора. И все-таки мы видим былое…

«(…) деревня Гудино, как и все деревни в нашем соседстве, была небогатая. Надел у крестьян был маленький, леса у них не было. Пьянство и косность мешали им выбиться из незавидной доли. Кроме того, дело портила близость Москвы.

1. Пользуюсь случаем, чтобы выразить благодарность дирекции Пушкинского дома и сотрудникам Рукописного отдела института за предоставленную мне возможность ознакомиться с рукописями М. Бекетовой.[↩]
2. Тема «Блок и Шахматово» в литературе о Блоке едва затронута: Г. Блок, Шахматово, в сб. «Литературное Подмосковье», Госкультпросветиздат, М. 1960; А. Турков, Александр Блок, «Молодая гвардия», М. 1969 («Жизнь замечательных людей»); Л. Либединская, Жизнь и стихи, «Детская литература», М. 1970.[↩]
3. В последнее время усилился интерес к блоковским местам, поднимается вопрос об их охране, о восстановлении усадьбы Шахматово. (См.: М. Аникушин, Р. Гамзатов, С. Коненков, А. Прокофьев, С. Рихтер, Г. Свиридов, А. Твардовский, Г. Товстоногов, Г. Уланова, К. Чуковский, Д. Шостакович, Здесь жил Александр Блок… Письмо в редакцию, «Литературная газета», 23 июля 1969 года; Ст. Лесневский, Память требует…, «Советская культура», 30 октября 1969 года; его же, Веет строкой Блока…, «Литературная газета», 14 января 1970 года; П. Антокольский, Вл. Орлов, Здесь должен быть заповедник, «Литературная Россия», 6 марта 1970 года; А. Левина, Здравствуйте, Александр Блок! «Комсомольская правда», 19 июля 1970 года.)[↩]
4. Нумерация листов в этом месте, рукописи не вполне разборчива (4 – 5 или 6 – 7).[↩]