Пять дней симпозиума

Пять дней работал Московский симпозиум по актуальным проблемам теории перевода. Выступило свыше 70 человек, и обо всех ораторах, конечно, не рассказать в короткой заметке.

Симпозиум был посвящен общим проблемам теории перевода, вопросам стиля и национального своеобразия, критериям оценки художественного перевода, проблемам перевода поэзии, переводимости и непереводимости, – всех проблем не перечислить.

Вступительное слово А. Суркова, доклады И. Брагинского (Москва), А. Федорова (Ленинград), Г. Гачечиладзе (Тбилиси), Ю. Левина (Ленинград) вызвали споры. На протяжении всех пяти дней огонь дискуссии и теоретических споров поддерживали литераторы из 23 городов Советского Союза, а также гости из Чехословакии, Болгарии, Югославии, Румынии, ГДР, Франции, Италии, Финляндии, США и ФРГ.

Теория художественного перевода способствует решению практических задач, но не является сводом канонов, по которым, как по рецептам, можно переводить. Против такого утилитарного понимания теории перевода возражал Ал. Дейч (Москва).

«Художественный перевод может быть сделан правильным, но скромным языком», – сказал А. Федоров. Язык перевода должен покорять читателя, как и язык подлинника. Но переводчик в какой-то мере скован, он поставлен в сравнении с тем, кто создавал подлинник, в другие условия. Образно говорил об этом глава литературной секции ЮНЕСКО Роже Кайюа (Франция). Он сопоставил труд переводчика с работой художника-копииста. Можно даже предположить, что художник, делающий копию, талантливее того, кто создавал подлинник. Но все же копиист не может писать так свободно, как автор подлинника, он осторожен, движения его рассчитаны, повторяя, он не свободен творить.

Особенно трудно, как заметил профессор Ласло Кардош (Венгрия), переводить те стихотворения, оригиналы которых у всех на устах. В таких случаях мы не терпим даже малейших отклонений от оригинала. Но ведь в переводе буквально все может совпадать с оригиналом только лишь тогда, когда мы имеем дело не с художественным переводом, а со «снятием»»посмертной маски» с подлинника, предварительно «умерщвленного».

Крупные переводчики всегда творцы. Они не могут переводить без права на творчество, без права на некоторую свободу. Этот принцип отстаивают виднейшие советские переводчики.