Поэты Краснознаменной Балтики

В архиве поэта Николая Леопольдовича Брауна сохранился текст его выступления «Поэты Краснознаменной Балтики», подготовленный для совещания писателей Ленинграда, Ленфронта и Краснознаменного Балтийского флота, состоявшегося в Ленинградском Доме Красной Армии 30 мая 1942 года.

В «Дневниках военных лет» Всеволода Вишневского есть запись об этом совещании:

«…Солнечный день. Дом Красной Армии. Большинство в военной форме. Несколько встреч, разговоры на ходу. Атмосфера пленумов.

Совещание шло ровно, общая устремленность. Литературных споров и пр. нет. К чему они сейчас? Три доклада – один из них мой. Прения. Ряд интересных сообщений и характеристик.

Раненый, без ног, требует: «Несите на партсобрание…»

Раненые просят душевных рассказов, стихов…

Осмотрел выставку военных художников. Есть отличные работы, насыщенные великой правдой окопов, напряженные, – все дышит не «батализмом», а новыми формами новой войны…

Я был взят за душу этой выставкой. Какое у нас будет искусство после войны!»

Этой же уверенностью проникнуто и записанное в самом разгаре войны, в блокадном Ленинграде, свидетельство поэта Николая Брауна.

Еще не были в ту пору созданы лучшие поэтические произведения о подвиге ленинградцев: стихи М. Дудина или песня Василия Соловьева-Седого и Александра Чуркина «Вечер на рейде». Еще летчик Герой Советского Союза Игорь Каберов не знал, что станет прообразом одного из героев в романе Н. Чуковского «Балтийское небо», что сам создаст после войны одну из лучших книг о крылатых бойцах «В прицеле свастика».

Но Николай Браун в своем слове о друзьях словно бы предвидел все это. Вот почему и для читателей начала 80-х годов не потеряло интереса правдивое свидетельство поэта, воина, участника героического перехода кораблей Краснознаменного Балтийского флота из Таллина в Кронштадт. Текст выступления Н. Брауна мы печатаем с небольшими сокращениями, главньим образом за счет приводимых в нем известных стихов упомянутых авторов.

1

С первых дней Великой Отечественной войны многие советские поэты накрепко связали свою судьбу с боевой жизнью Красной Армии и Военно-Морского Флота. Своим профессиональным оружием, словом, они помогают бить и уничтожать врага, они поднимают дух, волю и решимость бойцов на борьбу до победы, а если надо, сражаются и с оружием в руках.

В рядах бойцов Краснознаменного Балтийского флота находятся и поэты-профессионалы с многолетним литературным стажем (В. Азаров, А. Лебедев, Ю. Инге, А. Яшин, Н. Браун), и более молодые поэты (М. Дудин, А. Фидровский). Есть и такие, которые начали свою поэтическую работу в дни войны (летчик Игорь Каберов, лейтенант Н. Снегирев, сержант И. Тихомиров; краснофлотцы Миронов, Никифоров, Карначев и др.). Большая часть из них – ленинградцы. Одни хорошо знают Балтику, участвовали в войне с финской белогвардейщиной, знают Балтийский флот, любят его и уже много писали о нем; другие пришли на флот впервые, но все они принесли на службу Краснознаменной Балтике свое горячее, вдохновенное, поэтическое слово.

Некоторые поэты участвовали в боевых делах и походах, некоторые из них (А. Лебедев, Ю. Инге, фельетонист М. Гейзель, краснофлотец В. Скрылев) пали смертью храбрых в боях с германским фашизмом.

Один из коренных поэтов Балтики Алексей Лебедев займет своеобразное место не только в нашей советской, но и в нашей русской поэзии вообще.

Среди русских поэтов мы знаем многих, кто писал о море, моряках, о сражениях на море, но все они были наблюдателями, среди них мы не знаем ни одного профессионала-моряка, который жил бы на море, знал бы, любил бы флот и жизнь моряка как моряк.

Алексея Лебедева, лейтенанта, штурмана, подводника, вырастил и воспитал Краснознаменный Балтийский флот. Моряк Лебедев принес в поэзию все, чем он жил как человек. Страстная любовь к морю, к морскому своему делу, к странствиям, к боевым походам, увлечение романтикой моря, историей флота, биографией и подвигами его героев, чувство гордости за свой советский флот и безграничная преданность ему – вот черты Лебедева-человека, которые стали чертами его творческой биографии. Он был еще молод, но за его плечами был более чем восьмилетний стаж службы на флоте. Моряк торгового флота, он переходит затем на службу в Военно-Морской Флот, оканчивает Военно-морское училище имени Фрунзе.

Начало войны застает его на посту штурмана подводной лодки. Он гибнет в боевой операции, честно выполняя свой долг перед Родиной, защищая любимую Балтику, защищая Ленинград. Его короткая и яркая жизнь и его поэзия – одно неразрывное целое.

Он с таким азартом пишет о море, о корабле, столько вносит, особенно в первые свои стихи, морских терминов, названий, выражений, что вызывает упрек в излишнем увлечении экзотикой моря, которая не казалась ему и не была для него экзотикой: он жил среди всего того, о чем писал, это был его быт, его повседневное окружение, и говорить обо всем этом языком моряка казалось ему вполне естественным.

Он был весьма талантливым, быстро растущим, еще не развернувшим свои силы поэтом. Поэзией он занимался со всей серьезностью, стремясь овладеть законами и тайнами этой сложной профессии. Он с жадностью читал, изучал, заучивал наизусть лучшие образцы поэзии, старался впитать в себя всю богатейшую культуру прошлого. Он увлекался классиками, классическими формами поэзии. Он писал точными размерами, стремился овладеть всеми тонкостями поэтического ремесла, он обращался порой к таким древним формам стиха, как сонет, и эти поиски были естественными: он искал полноценного слова, чтобы выразить полноценное содержание.

Алексей Лебедев не много успел написать в дни войны, но его стихи с флота, когда бы они ни были написаны, проникнуты боевым духом, известны и любимы на Балтике, Они продолжают действовать и сейчас <…>.

В боевом походе наших кораблей из Таллина в Ленинград погиб поэт Юрий Инге.

С детства он любил море. Отец его служил в порту, дед его был лоцманом. Он прошел суровую жизненную школу. Он работал чернорабочим, затем резинщиком на заводе «Красный треугольник». Им выпущено несколько книг стихов, написан целый ряд рассказов и очерков. Юрий Инге рос трудно. От книги к книге, из года в год он совершенствовался в своей работе. Особенно широко творчество его развернулось за последние годы, когда ему пришлось работать В боевой краснофлотской печати. В дни боев с финской белогвардейщиной он пошел добровольно работать в печать Краснознаменного Балтийского флота, сотрудничал в ней, принимая активное участие в общественной работе, проводя доклады и беседы, участвовал в боевых операциях. За проведенную им работу он получил благодарность и награжден грамотой Военного Совета КБФ.

Свою связь с флотом Ю. Инге не прерывал и в дальнейшем. Он написал целый ряд произведений о флоте, работал над историей минного заградителя «Марта».

С первого же дня Отечественной войны Юрий Инге работает по заданиям Политуправления КБФ и затем сотрудничает в газете «Красный Балтийский флот». Здесь он пишет и героические стихи, и очерки, и сатирические фельетоны в стихах и в прозе, и стихотворные лозунги – все, что было необходимо для газеты. Работал он ежедневно, упорно, с азартом, был требователен к самому себе, стремился к тому, чтобы совершенствоваться. Многие его произведения, написанные за время войны, могут служить образцом настоящей талантливой работы поэта в боевой газете.

От ранних своих, наполненных романтическим восприятием мрк ра стихов Юрий Инге шел к стиху прямому, публицистически острому. Стихи его исполнены гнева к ненавистному врагу!

Это смерти, рабства и позора

Злобою сведенное лицо,

Плюнь в него – и вражескую свору

Захвати в железное кольцо!..

 

Кровью набухающее море

Кажется суровым и седым,

Вдовьих слез, насилия и горя

Никогда врагу мы не простим!..

 

Близок день, когда в глубокой бездне,

Не оставив грязного следа,

Свастика кровавая исчезнет

И земля воскликнет – навсегда!

Его стихи согреты большой искренней любовью к нашим бойцам, к нашим героям <…>.

Инге пишет о комсомольцах и комиссарах, о боевых кораблях, о линкоре, о тральщике. Его сатирические стихи остры, полны юмора. Жизнь Юрия Инге оборвалась как раз тогда, когда он нашел свое место в поэзии, в ее боевых рядах.

Участвуя в боевом походе, в трудные и опасные для жизни минуты он был примером хладнокровия и выдержки. Вся его жизнь, его работа отданы великому делу борьбы за Родину, за народ.

Из поэтов-профессионалов работает на Балтике Всеволод Азаров.

Проезжая по Советской Эстонии в июле 1941 года, я увидел в Нарве, на стенах и заборах домов, плакат. Веселые краснофлотцы с винтовками наперевес вели в плен «языка». Шедший впереди краснофлотец вел «языка», держась за красный многоаршинный высунутый язык. Под плакатом были стихи на эстонском языке. Эти стихи были переводом стихов Азарова, рисунки – краснофлотца Самойлова. Плакат был копией с такого же плаката на русском языке, выпущенного среди других газетой «Красный Балтийский флот». По всем городам и селам Эстонии я встречал потом этот плакат, где веселые седые краснофлотцы под эстонские стихи Азарова вели в плен «языка». Седыми они оказались потому, что второпях забыли раскрасить им, по указанию художника, волосы. Это придавало им северный колорит.

Родившийся и выросший на берегу Черного моря, Азаров перенес свою любовь к морю, свое тяготение к морской романтике на север, на море Балтийское и связал с ним свою судьбу.

Он еще молод (родился в 1913 году), его поэтическое волнение по-молодому горячо, его воображение приподнято, благородные подвиги его героев окрашены в романтические тона <…>.

За стихами Азарова всегда чувствуются переживания автора, его собственное восприятие мира. Он еще далек от эпоса, от повествования, его стихи о людях, о героях даже там, где дается биография героя, с реалистическими подробностями, остаются лирическими стихами (о комиссаре Лукьянове, о Гусейне Алиеве). Его поэма о Гречишнитсове распадается на ряд лирических стихотворений. Лиричность захлестывает автора, заставляет его увлекаться темой отдельного эпизода, заслоняя от него целое.

Азаровым написано множество стихов, выпущено четыре книги. Но именно в этих стихах, написанных в дни войны, в этих лирических раскрытиях он вырос как поэт, вышел к живому поэтическому слову. Война заострила в нем восприятие мира. Незаметное явление природы, какой-нибудь листок с клена, шуршащий под ногами на боевом форту, обостряет в нем любовь к Родине, к родному.

Сорвало ветром лист червонный,

Нам дорог одинокий клен.

Среди суровых бастионов

Он сотней залпов опален.

 

Здесь пробегает после боя

Зенитчик или комендор,

И лист, шуршащий под ногою,

В нем наше русское, родное, –

Всех парков, всех лесов простор!

 

Его романтическая любовь к Родине, к героям, защищающим ее, оборачивается острой, приподнятой ненавистью к врагу.