От панорамности до панорамности

Явлением, характеризующим путь, по которому шло развитие послевоенного эстонского советского романа на протяжении последних десятилетий, может служить тетралогия «Берег ветров» А. Хинта. После выхода первой книги романа (1951) критика не без оснований подчеркивала, что писателю удалось с художественной выразительностью «показать народные массы как решающую силу истории» (Э. Нирк). Третья книга «Берега ветров» (1960) по принципам построения очень сильно отличается от первой, – это прежде всего роман о личности Йонаса Тиху. Она не столь единодушно была встречена критикой, хотя уже вторая часть «Берега ветров» (назовем ее условно книгой о Маре Кюласоо) намечала путь, по которому пойдет продолжение всего повествования.

Каковы же основания для изменения критических оценок?

Действие первой книги «Берега ветров» происходит в 1901-1905 годах, действие третьей начинается в марте 1915 года и заканчивается в феврале 1918. В том и другом случае мы имеем дело с решающим, чрезвычайно напряженным революционным периодом. Но основное внимание перенесено с изображения массы и хода событий на человека. В первом случае автор использует форму панорамного романа с широким, богатым подробностями социальным и историческим фоном, во втором случае это роман об одном герое, роман, в котором А. Хинту удалось раскрыть, как социальное преломляется в судьбе отдельной личности. В центре повествования – Йонас Тиху, который не может найти себе места в жизни, который пребывает в постоянном конфликте с обществом. С самого начала мы видим, какие внутренние возможности таятся в этом человеке, ощущаем в нем мощный революционный характер.

Наиболее значительные произведения 50-х годов, которые выдержали испытание временем, давали широкую историческую панораму революционной борьбы народа. Это прежде всего романы Э. Крустена «Сердца молодых» (1954-1956) и Р. Сирге «Земля и народ» (1956). Следует подчеркнуть, что для них характерен не только панорамный охват исторических событий, масштабность замысла. Очень важно, что авторам этих книг удалось добиться органического синтеза художественного исследования эпохи и характеров персонажей, разработанных с большой психологической глубиной. Именно первый том «Берега ветров» А. Хинта и роман Р. Сирге «Земля и народ» положили начало монументальным характерам эстонской советской послевоенной литературы – таким, как Тынис Тиху и Логина Пэтер.

В чем же причина того, что в современном романе акцент перенесен с панорамности – широкой картины исторических событий – на личность, вплоть до того, что внутри многотомного романа-эпопеи А. Хинта возникает роман о судьбе одного героя? Главная причина, мне кажется, заключается в обогащении концепции человека. Это и вызывало изменения в эстонском романе и вообще в советской литературе конца 50-х – 60-х годов. Центральной для писателя становится судьба человека в его отношениях с обществом, диалектика взаимосвязей личности и общества. Проблемы: человек и история, народ и история, человек и политика, коллектив и личность, – которые и раньше разрабатывались советской литературой, рассматриваются часто в новом аспекте – писатели сосредоточивают главное внимание на весьма актуальной проблеме: роль каждого человека в развитии общества, его социальная активность, а не только его зависимость от времени, от «обстоятельств».

Как много богатейшего материала для разработки этих вопросов может предоставить самое недалекое прошлое Прибалтики, показывают хотя бы романы П. Куусберга «Второе «я» Энна Кальма», «Происшествие с Андресом Лапетеусом» и «В разгар лета», как и романы Э. Крустена, В. Гросса, Л. Промет, Р. Каугвера, Э. Ветемаа, Э. и В. Бээкманов, созданные ими в последние годы.