Некоторые размышления о форме, слове и объеме

Обсуждение вопросов о том, что предпочесть – эпопею или «короткий роман», традиционный или современный лаконичный стиль, что «важнее» – содержание или форма, – похоже на замшелый от неподвижности камень: его пытаются сдвинуть, а он ни с места.

В рассуждениях выступающих имеется всегда своя доля правды, но никто не бывает прав до конца. Проблема натянута, как струна, – чуть перетянешь – лопнет. Кое-кто предпочитает выливать духовную пищу в жаропрочный и водонепроницаемый сосуд. Другие же не хотят считать художественную форму футляром, тарой или гробом, строго соответствующими определенному содержанию, конфигурации и размерам: чтобы вместить контрабас, кусок мыла или труп.

Осмеливаюсь думать, что мы ничего не потеряли бы, если бы художественная форма рождалась каждый раз заново вместе с замыслом. Чтобы каждому произведению, как и каждому новорожденному дитяти человеческому, было дано только ему принадлежащее лицо. Можно ли представить себе более великую путаницу на земле, чем та, которая возникла бы, окажись люди с различными душевными качествами все на одно лицо?

Каждая эмоция нуждается в точной интеллектуальной формулировке – ведь именно слово и форма позволяют увидеть, каким способом писатель раскрывает суть своего произведения. Дать новому содержанию адекватную форму – не похоже ли это на радость открытия новых земель?

Бог будто бы создал – подумать только! – женщину из ребра Адама. Пути создания действительно неисповедимы, и различны средства. У одного содержание рождается одновременно с формой, само собой, эквивалентно и неразрывно, как тело и дух. Другой мучается и с тем, что сказать, и с тем как сказать и стремится синтезировать все возможности. Третий заметно облегчает свою жизнь и спокойно использует для своих мыслей уже существующие модели форм.

И какую бы из этих возможностей ни предпочли – это еще ни когда не воспрепятствовало написанию книги!

На всесоюзном совещании прозаиков, проходившем в конце октября 1975 года в Таллине, Миколас Слуцкис, как всегда, развивал содержательные мысли: было бы гибелью, если бы мы переняли у прошлого форму и навсегда стали бы придерживаться ее. Каждую традицию следует дополнять и совершенствовать, не ограничивая себя, все новые эксперименты в области формы и поиски бесспорно необходимы. Но каждый писатель должен иметь в виду и чувствовать границу, за которой начинается чисто формальное творчество. Время всегда требовало наполнения формы новым жизненным содержанием – более глубоким, значительным и полифонически звучащим.

Вот именно. Форма никогда не должна быть внешне роскошным чучелом павлина или солидного бегемота, набитым бог знает чем.