Марксизм и фольклористика

В. Е. Гусев, Марксизм и русская фольклористика конца XIX – начала XX века, Изд. АН СССР, М. – Л. 1961, 177 стр.

Ни одна сколько-нибудь значительная современная работа в области изучения фольклора не может обойти молчанием тот вклад, который внесен марксизмом в научную методологию изучения важнейших проблем народоведения. Однако до сих пор специальное и полное рассмотрение вопроса о значении марксистского учения для фольклористики не стало предметом отдельной монографии, хотя известны многочисленные попытки осветить отдельные стороны этого вопроса и у нас и за рубежом. Такое положение в значительней степени объясняется как многосторонностью проблемы, так и ее сложностью. Лишь накопив значительный запас наблюдений и выводов, наука приступает к решению этой проблемы. Очерки В. Гусева, как это видно и из названия книги, не охватывают всего круга вопросов, ограничивая их и определенной эпохой, и пределами русской науки.

Книга составлена из нескольких глав, каждая из которых являет собой самостоятельный очерк. Этим очеркам предпослано краткое введение, сжато излагающее некоторые наиболее известные мысли основоположников научного коммунизма о социально-исторической природе фольклора и о его активной роли в формировании общественного сознания народных масс.

Первая глава книги посвящена предмарксистскому периоду в истории русской этнографии и фольклористики. В. Гусев начинает ее с анализа фольклористических воззрений публициста-народника В. В. Берви (Н. Флеровского). Его труды: «Положение рабочего класса в России», «Азбука социальных наук» – впервые истолкованы и прокомментированы здесь в их отношении к проблемам фольклора и фольклористики. Далее следует краткий, но содержательный разбор работ историка народного обычного права А. Смирнова («Очерки семейных отношений»), известного экономиста Н. Зибера («Очерки первобытной экономической культуры» и др.), знаменитого социолога М. Ковалевского («Первобытное право», «Этюды о современном обычае и древнем законе России» и др.). Трудами этих ученых была подготовлена почва для возникновения историко-фольклорной концепции Плеханова. Следует отметить, что значение деятельности ученых предмарксистского периода для развития науки о фольклоре до сих пор оставлялось без внимания и в нашей и в западноевропейской историографии.

Вторая глава всецело посвящена трудам Плеханова, которого В. Гусев вполне справедливо считает «зачинателем марксистского изучения фольклора» в России. Автор предлагает критический обзор воззрений Плеханова, различая в его научном наследстве не только верные положения, но и суждения, нуждающиеся в серьезных поправках. К ним относится известная непоследовательность в материалистическом истолковании генезиса первобытного искусства. Автор подчеркивает в воззрениях Плеханова их резкую направленность против религиозно-идеалистического понимания генезиса и природы народного искусства в трудах буржуазных ученых Д. Фрезера, С. Рейнака, Ирьё Хирна, а также против модной в начале XX века теории аристократического происхождения фольклора, изложенной в трудах последователей так называемой «исторической школы» и особенно в «Курсе истории русской литературы» В. Келтуялы.

Затронув вопрос о роли народных масс и личности в истории, как он освещен в работах Плеханова, В. Гусев полагает, что взгляд Плеханова на деятельность выдающихся «талантов» – представителей профессионального искусства – как на «плод общественных отношений» может быть применим и к фольклору. В общеметодологическом плане правильность такого отнесения не вызывает сомнения, однако отсутствие индивидуального творчества в фольклоре заставляет признать необходимость существенных коррективов при конкретном подходе к фольклорным явлениям. Ведь в целом фольклору чуждо индивидуально-личное художественное выражение общественных отношений, ему присуще прямое, непосредственное массово-народное их выражение. В этом и состоит специфика образного строя фольклора как коллективного творчества.

Следующая глава книги основана на толковании общеметодологических суждений и мыслей Ленина о народе, о народном мировоззрении, о пролетариате как самом революционном классе, о содержании и формах национальной культуры. Эта интересная глава содержит многочисленные «выходы» к конкретным вопросам, волнующим современную фольклористику. Однако не все здесь представляется правильным. Так, общепринятое определение фольклора как устного творчества «трудового народа», предложенное, как известно, Горьким, по мнению В. Гусева, должно дополняться более гибким и социально-конкретным пониманием классового расслоения. Разделяя устремления автора, хочется вместе с тем заметить, что внесенное в определение фольклора указание на принадлежность его «трудовому народу» уже в достаточной степени подчеркивает классовый характер устного творчества. В излишней классовой дифференциации фольклора таится опасность схематизма, становящегося особенно очевидным в условиях массово-коллективного бытования одних и тех же устных произведений в разных сословно-классовых слоях трудящихся. Такие ошибки уже допускались в науке как дореволюционных, так и послереволюционных лет. Конкретные исторические оценки Ленина, данные им особенностям и противоречиям патриархально-крестьянской идеологии, а также его характеристика сознания крестьянских масс, когда они уже вступили на путь революционно-демократической борьбы за свои социальные права, борьба Ленина с попытками увековечить в качестве специфически «народных» различные религиозные идеи и суеверия – все это предоставляет фольклористам обширный и все еще мало использованный ими материал, помогающий вносить в науку об устном творчестве подлинный марксистский историзм. В книге В. Гусева неоднократно говорится о необходимости такой работы.

Последняя глава исследования содержит разбор публикаций и оценок фольклора в предреволюционной марксистской печати. Опираясь на статьи Г. Владимирского и С. Дрейдена, В. Гусев полно и обстоятельно характеризует многочисленные публикации революционного фольклора. Отчетливо вскрыта исследователем связь этих публикаций с решением задач революционного движения. Привлечением новых материалов автор дополнил историю публикаций и общего осмысления фольклора в революционной печати.

Работа В. Гусева позволяет предполагать, что недалеко то время, когда появится общая монография о значении марксистско-ленинского учения для мировой науки о фольклоре. И несомненно, книга В. Гусева приближает срок появления такого исследования.