Литература реального гуманизма (Заметки о современной литературе европейских социалистических стран)

В мировом литературном процессе все более весомую роль играют литературы европейских социалистических стран, идущие вместе с многонациональной советской литературой в его авангарде.

Большой путь, пройденный литературой этих стран более чем за тридцать лет их развития по пути социализма, – это движение в сторону все более глубокого изображения в свете социалистического гуманизма сложности и многообразия современной жизни, раскрытия внутреннего мира человека, его связей с общественной действительностью, с социалистическими преобразованиями. Бесспорны огромные достижения литературы социалистических стран, отличающейся богатством писательских интересов, широкими интеллектуальными горизонтами, новизной и яркостью художественного выражения. Достижения эти хорошо известны советскому читателю. Достаточно привести пример последних лет – большой успех пятнадцатитомных «библиотек» современной литературы, представляющих творчество многих прозаиков, поэтов и драматургов всех европейских социалистических стран.

Литературы социалистических стран объединяют родство идеалов, борьба за гармонически развитого человека социалистического общества, реальный гуманизм. В Отчетном докладе XXV съезду КПСС Л. И. Брежнев отмечал рост на современном этапе взаимосвязей между странами социалистического содружества: «…Возникает все больше элементов общности в их политике, экономике, социальной жизни, происходит постепенное выравнивание уровней развития. Этот процесс постепенного сближения стран социализма вполне определенно проявляется ныне как закономерность» ¹. Параллельно с этим процессом, как его естественное отражение, идет формирование идейно-эстетической общности литератур социалистических стран, суть которого заключается прежде всего во взаимообогащении художественного творчества, в росте проблемно-тематического, жанрового и стилевого многообразия литературы на единой основе марксистского мировоззрения и социалистического гуманизма.

Изучение проблем формирования и развития общности социалистических литератур входит в число первоочередных задач литературоведения и критики социалистических стран. Сосредоточение усилий на этой проблеме имеет и принципиальное общеметодологическое значение, ибо без ясного представления о природе нового идейно-эстетического образования невозможно установить общие закономерности развития литературы в XX веке.

Можно, пожалуй, уже говорить о двух наметившихся плодотворных подходах к анализу данной многоаспектной проблематики: сравнительно-историческом и тесно с ним связанном – общетеоретическом. Важно подчеркнуть, что на этой «территории» в последние пять-десять лет происходит объединение усилий специалистов, занимающихся советской многонациональной литературой, и ученых, ориентирующихся в материале литератур других социалистических стран. Возрастает интерес к этой проблематике и в странах социалистического содружества, свидетельством чего являются не только отдельные статьи и книги, но и совместно проводимые конференции, симпозиумы, творческие обсуждения назревших теоретических и историко-литературных вопросов. Многие из этих международных встреч подробно освещались на страницах «Вопросов литературы».

Опираясь на уже накопленный коллективный опыт, мы хотели бы остановиться в данной статье на некоторых особенностях формирования общности социалистических литератур и новых тенденциях, характеризующих современный этап в их развитии.

1. НЕПРЕРЫВНОСТЬ РАЗВИТИЯ

Идейно-эстетическая общность, присущая литературам социалистических стран и вытекающая из самой природы нового социального строя, не исключает, а предполагает обращение к национальным культурным традициям, к неповторимому историческому национальному опыту, который неизменно питает современную литературу. Критерием интернационализма поверяются национальные духовные ценности, художественные достижения каждого народа. Каждая из социалистических литератур, осмысляя важнейшие проблемы бытия своей нации, приобщает к социальному и нравственному опыту, накопленному собственным народом, народы других стран. Традиции национальной классики, демократические и национально-освободительные тенденции органически сочетаются с традициями новой революционной литературы.

Уже с конца XIX – начала XX века можно проследить ощутимое воздействие на литературу стран Центральной и Юго-Восточной Европы социалистических идей, зарождение в этих литературах революционно-пролетарских литературных течений, явившихся важнейшим истоком будущей литературы социалистического реализма. Подлинный размах процесс формирования социалистической литературы получает в 20 – 30-е годы под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции и вызванного ею подъема революционного движения во всем мире. Велика роль в этом процессе и примера советской литературы. Многие крупные зарубежные художники в эти годы приходят в лагерь революции, воодушевляемые ее идеалами, связывают свое творчество с устремлениями народных масс. В литературах разных стран – в одних уже в начале 20-х годов, в других несколько позже – утверждаются принципы социалистического реализма, которые, как писал чешский поэт С. -К. Нейман, «намного старше, чем само это слово, принципы, за которые мы боролись… отечественными средствами раньше, чем это понятие возникло».

Сегодня социалистический реализм имеет уже свою более чем полувековую историю. В произведениях современных писателей ощущается не только все художественное богатство, накопленное за многие века существования национальной литературы, но и опыт художественной культуры социализма – как целостного и многонационального единства. К традициям социалистического искусства принадлежит творчество крупнейших революционных художников, стоявших в авангарде национального литературного процесса, таких, как Брехт и Бехер – в немецкой литературе, Гашек, Волькер, Нейман, Незвал – в чешской, Новомеский – в словацкой, Броневский и Кручковский – в польской, Аттила Йожеф и Эндре Ади – в венгерской, Смирненский и Милев – в болгарской и так далее.

В становлении и развитии социалистических литератур принципиальное значение имеет обращение писателей к интернациональному художественному опыту, прежде всего к опыту литературы первой страны победившего социализма. Многочисленные исследования литературоведов разных стран убедительно доказали колоссальное воздействие на развитие социалистической литературы за рубежом творчества советских писателей, в первую очередь Горького и Маяковского. Разумеется, речь идет не о заимствованиях и подражаниях, не о слепом копировании их стиля, а о творческом восприятии талантливыми писателями тех идейных и художественных импульсов, которые шли от советской культуры и способствовали становлению оригинальных и самобытных художников. Существенную роль сыграла и теоретическая разработка проблем социалистической культуры в Советском Союзе. Говоря о становлений социалистических литератур в начале 20-х годов, многие зарубежные ученые отмечали, зачастую непомерно его преувеличивая, влияние идей Пролеткульта. Однако более пристальное изучение материала показывает, что гораздо важнее для становления марксистской литературной критики было восприятие в разных странах теоретических работ А. Луначарского. Так, например, перевод брошюры А. Луначарского «Культурные задачи рабочего класса. Культура общечеловеческая и классовая» был опубликован в 1919 году в журнале С. -К. Неймана «Червен» в Чехословакии и в 1921 году в Польше. Многие положения этой работы, в частности тезис о будущей пролетарской культуре как культуре интернациональной, общественно значимой, социалистической по своим идеалам, были взяты за основу при выработке концепции нового искусства С. -К. Нейманом в Чехословакии, польскими марксистскими критиками 20-х годов.

В 30-е годы под влиянием Первого съезда советских писателей марксистская критика во многих странах формулирует программу развития социалистической литературы, родственную программе социалистического реализма. Особое значение имело горьковское определение социалистического реализма, утверждающего «бытие как деяние, как творчество, цель которого- непрерывное развитие ценнейших индивидуальных способностей человека ради победы его над силами природы, ради его здоровья и долголетия, ради великого счастья жить на земле, которую он сообразно непрерывному росту его потребностей хочет обработать всю как прекрасное жилище человечества, объединенного в одну семью».

Съезд советских писателей ускорил развитие литературно-критической мысли, помог зарубежным писателям и критикам в поисках новой формулы реализма социалистической литературы. В разных обозначениях этой литературы – «социалистический реализм», «пролетарский реализм», «социальный реализм» и т. д. – осмыслялся имевшийся богатый литературный опыт именно в плане выявления специфических черт нового метода – социалистического реализма.

Уже первые мастера социалистического реализма ввели в литературу нового героя, в их произведениях революционная борьба выступает не только как тема, а как принцип, формирующий новое эстетическое отношение к действительности.

В социалистической литературе 20 – 30-х годов преобладали социально-политические мотивы, выдвинутые на первый план самой историей. Писателей часто увлекала задача создания собирательного образа народной массы (например, романы В. Василевской «Облик дня», И. -Р. Бехера «Люизит», А. Зегерс «Восстание рыбаков», П. Илемницкого «Кусок сахару» и др.). В поэзии нередки были тенденции ограничить личное, интимное начало (С. -К. Нейман в Чехословакии, Л. Шенвальд в Польше и др.). С развитием социалистических литератур выявлялись иные способы передачи размаха революционной борьбы, более глубоко и диалектично отображавшие взаимодействие личности и коллектива. Отбрасывались тематические ограничители, исчезало противопоставление лирики и гражданской поэзии, шире и многограннее становился охват действительности. Усиление внимания к личности человека отразили, например, программные строки В. Броневского 30-х годов:

Приемлю я все, чем живет наш век,

радость и боль всем дарю с любовью,

сырье моей песни – всегда человек,

и песня моя вспоена моей кровью.

(Перевод М. Живова.)

Победа над фашизмом, вступление большой группы стран Центральной и Юго-Восточной Европы на путь народно-демократических, перерастающих в социалистические, преобразований создали в этих странах принципиально новую общественно-политическую и идеологическую ситуацию, предопределившую новую направленность всего литературного развития. Сегодня, спустя более трех десятилетий после окончания войны, это видится особенно отчетливо, стал яснее различим общий поступательный ход литературного процесса, осуществляющийся как закономерность через все встававшие на его пути препятствия и противоречия.

Не случайно именно в последние годы исследователи все чаще обращаются к проблеме периодизации послевоенного развития литератур европейских социалистических стран. Если еще недавно критиков и литературоведов вполне устраивало явно «рабочее», но на первых порах необходимое и до поры до времени удовлетворявшее «деление по десятилетиям» (40 – 50-е; 60-е годы) или по «половинкам десятилетий» (конец 40-х-первая половина 50-х годов), то теперь обозначилось стремление установить научную периодизацию. Предложения, выдвигаемые в связи с этим, различны. Так, А. Лям выделяет в польской литературе периоды: 1940 – 1954 годов, 1955/56 – 1968/70 и с начала 70-х годов, связывая их главным образом с деятельностью разных писательских поколений, имевших отличный от прежних жизненный опыт. Ш. Влашин, анализируя эволюцию чешской прозы за тридцать лет, намечает в ее развитии четыре периода: 1945 – 1948; 1949 – 1956; 1957 – 1969 и 70-е годы. К. Розенбаум, взяв за основу материал словацкой литературы и критики, ограничивает первый период 1945 – 1948 годами, а в качестве следующего, наиболее существенного рубежа называет 1963 год – год возвращения к активной литературной деятельности Л. Новомеского и других словацких революционных писателей-давистов: начало современного этапа литературного процесса он, как и Ш. Влашин, связывает с преодолением кризиса 1968 – 1969 годов.

Сегодня становится все более очевидным, что «дробная» периодизация не в полной мере отражает непрерывность развития социалистических литератур, неустанное накопление ими новых качеств, отвечающих именно социалистическому этапу в истории стран и народов. Недостаточное внимание к непрерывности как доминанте современного литературного процесса подчас приводит к тому, что критика утрачивает общую перспективу эстетического развития в условиях строительства социализма.

Думается, что не только тридцатилетняя временная дистанция, но – главное – колоссальный объем коренных преобразований, осуществленных в социалистических странах, побуждают к более масштабному взгляду и на движение литературы, эволюцию художественного сознания. Назревшая потребность в «укрупнении» периодизации реализуется, например, в коллективном труде ученых ГДР «Введение в социалистический реализм» (1975), где рассматриваются два этапа строительства социалистической культуры в ГДР, причем начало второго этапа связывается с выдвижением новых задач, характерных для развитого социалистического общества. К такой же точке зрения (применительно к венгерской литературе) склоняется и М. Саболчи в своей книге «Изменяющийся мир и социалистическая литература» (1973), о которой писалось в советской критике.

По нашему мнению, действительно правомерно говорить о двух существенно различающихся этапах литературного процесса в европейских социалистических странах: первом – начальном, охватывающем послевоенное десятилетие, связанном с закладыванием основ социализма и характеризующемся прежде всего поисками принципиальной ориентации литературы, выбором пути, и втором – современном, ведущем свое летоисчисление с середины 50-х-начала 60-х годов и связанном с постепенным переходом к построению развитого социалистического общества.

Мы полностью отдаем себе отчет в том, что в разных странах и даже в разных национальных литературах одной страны (об этом свидетельствует, например, различие в подходе к периодизации чешской и словацкой литературы у Ш. Влашина и К. Розеябаума) общий процесс шел с разной степенью интенсивности, с «перебоями», истинными или мнимыми «возвращениями назад» и что общая схема в применении к каждой конкретной литературе с неизбежностью потребует коррекций и «доводок».

Необходимо ясно различать и противоречивые явления внутри каждого этапа: пестроту литературной жизни первых послевоенных лет, очевидные рецидивы уже изжитого в некоторых литературах 60-х годов и т. п. Все эти моменты, однако, поддаются более глубокому истолкованию, если мы не теряем из виду главную доминанту: объективную закономерность углубления социалистического характера литератур, обусловленную общественно-историческими преобразованиями.

В большинстве стран первые послевоенные годы отмечены сосуществованием и чересполосицей самых различных литературных течений и групп, кроме откровенно реакционных и профашистских, с которыми было покончено раз и навсегда. Собственно социалистическое направление выступало поначалу в одном ряду с другими более или менее последовательными демократическими течениями, но оно уверенно расширяло сферу своего влияния, объединяя силы литературы антифашистского Сопротивления внутри страны и антифашистской эмиграции (последняя сыграла особенно большую роль в становлении литературы ГДР и Венгрии), опираясь на опыт советской литературы, на растущую популярность среди народных масс и демократических писателей идей социализма.

В 1945 году увидел свет «Репортаж с петлей на шее» Ю. Фучика. Из массы «человеческих документов», оставленных теми, кто испытал на себе ужасы фашизма, эта книга выделялась не только заключенной в ней поразительной человеческой стойкостью и мужеством, но, пожалуй, прежде всего своей оптимистической устремленностью в будущее, даже не верой, а прямо знанием того, что победа над фашизмом явится началом кардинальных социальных и общественных преобразований. Подлинным открытием этот «человеческий документ» был и с точки зрения художественной. «Не было безымянных героев!» – провозгласил Фучик, подчеркивая необходимость бережного и глубокого раскрытия человеческих индивидуальностей борцов как личностей, а не безликой обобщенной массы.

Первостепенно важной для литературы была тема расчета с проклятым наследием фашизма, со следами его господства в душах людей. Знаменательно, что она наиболее ярко воплотилась в возрожденной немецкой социалистической литературе, в творчестве А. Зегерс, Б. Брехта, И. Бехера и др.

В послевоенную литературу непосредственно влилась, усилив ее прогрессивное крыло, струя добротного реалистического творчества писателей, стоявших на общедемократических позициях, способных трезво смотреть на исторический опыт своего народа. Вспомним, например, известного сербского писателя И. Андрича, важнейшие исторические романы которого «Мост на Дрине» и «Травницкая хроника» вышли в свет в 1945 году.

По мере того как укреплялась социалистическая направленность в развитии этих стран, все более отчетливой становилась ведущая роль литературы, связанной с идеологией коммунистической партии, возрождающей и развивающей традиции революционной культуры межвоенного периода и антифашистского Сопротивления. Уже в первое послевоенное десятилетие ведущим направлением в литературах стран Центральной и Юго-Восточной Европы, вступивших на путь коренных социальных преобразований, становится социалистический реализм. Его принципы находят воплощение как в творчестве известных писателей, получивших признание еще в межвоенный период, так и в творчестве молодых. Строгую и беспристрастную проверку временем прошли такие выдающиеся художественные произведения литературы социалистического реализма, созданные в те годы, как поэзия В. Незвала, В. Броневского, Л. Новомеского, Л. Стоянова, Р. Зоговича, романы «Игра с огнем» и «Жизнь против смерти» М. Пуймановой, «Хроника» П. Илемницкого, «Митря Кокор» М. Садовяну, «Табак» Д. Димова, «Сентябрь» Е. Путрамента, драмы Л. Кручковского и другие произведения.

Провозглашение в начале 50-х годов социалистического реализма как литературной программы в странах народной демократии никоим образом не было результатом внешнего нажима на писателей, как до сих пор пытаются утверждать наши идеологические противники, – оно вызревало в самом ходе живого эстетического процесса, подтверждая выбор, уже сделанный лучшими представителями литературы.

Мы говорили выше о различных вариантах периодизации послевоенного литературного процесса, предложенных современной марксистской критикой социалистических стран. При всех частных различиях, их авторов объединяет представление о принципиальном единстве послевоенной литературы как качественно нового, по сравнению с межвоенным периодом, исторически более прогрессивного этапа эстетического освоения действительности. Но существуют и иные концепции послевоенной литературы, выдвигаемые противниками ее социалистического пути, которые пытаются представить соединение культуры с социалистической идеологией как гибель для художественного творчества. В 1967 году с подобной концепцией выступил, например, в Чехословакии М. Кундера, который в докладе на IV съезде чехословацких писателей объявил – вопреки исторической правде – все развитие чешской литературы с 1939 года до середины 60-х годов эпохой сплошного упадка и тьмы. Как раз период конца 40-х – начала 50-х годов особенно охотно толкуется и перетолковывается в подобного рода концепциях для доказательства полного, как считают их авторы, «соцреалистического грехопадения» литературы. В то время наряду с выдающимися произведениями социалистического реализма было написано немало произведений слабых, поверхностных, упрощенно изображавших новую действительность, что было своего рода выражением «болезни роста». Далеко не всегда справлялась со своими новыми, очень сложными и ответственными задачами и критика, в которой недостаток опыта, на первых порах неизбежный, приводил иногда к догматизму и категоричности требований. Следующий, продолжающийся ив наши дни, этап в развитии литератур социалистических стран начинается борьбой за преодоление этих «детских болезней» литературы и критики. Очень остро стоит вопрос о борьбе и с ревизионистскими концепциями.

Принципиально важно, однако, разграничить существо процесса и те побочные явления, за которые до сих пор рьяно хватаются ревизионисты, пытающиеся доказать ошибочность сделанного литературой выбора и поставить, по меткому выражению чехословацкого критика В. Достала, «агрессивный знак равенства» между догматизмом и социалистическим реализмом. Марксистская критика ни в коей мере не заинтересована в замалчивании действительных ошибок прошлого, в приукрашивании сложной, боевой истории становления новой, социалистической литературы. Глубокое и всестороннее исследование прошлого опыта – как позитивного, так и негативного – критике необходимо, но кропотливое изучение одного краткого периода не должно вести к утере общей стратегической перспективы художественного процесса, именно в то время высветившейся со всей определенностью. «Справедлива ли по-прежнему теория – теория социалистического реализма, социалистической литературы – так, как она была сформулирована у нас на рубеже 1940 – 1950 годов», – размышляет на страницах газеты «Непсабадшаг» известный венгерский литературовед И. Шётер. И, осуждая скороспелые рецепты, которые некоторые критики стремились навязать тогда литературе, он со всей определенностью заявляет: «Суть этой теории, несомненно, справедлива и на сегодняшний день».

На гребне послевоенного революционного подъема курс на социализм получил поддержку подавляющего большинства деятелей культуры. В дальнейшем, однако, на какое-то время в некоторых странах произошло заметное отступление от, казалось бы, прочно завоеванных рубежей. Объяснять сегодня эти попятные движения лишь теми или иными давно распознанными и преодоленными догматическими перегибами и ошибками в проведении культурной политики – значит уклоняться от вдумчивого учета всей суммы реальных исторических факторов. «Нет никаких сомнений, – пишет венгерский ученый Б. Кёпеци, – что после 1945 года пафос великих социальных преобразований увлек за собой многих представителей интеллигенции с буржуазным мировоззрением, а также многих из тех, кто эмоционально был на стороне рабочего класса, но не обладал ни должным опытом борьбы, ни теоретической подготовленностью. Однако подобное согласие длилось недолго, и когда новый строй находился в стадии консолидации, буржуазное мировоззрение, потесненное, но не сдавшее свои позиции, вновь перешло в наступление… на поверхность выплыли такие несоциалистические тенденции, как национализм, мелкобуржуазный образ мысли» ².

Эту точку зрения разделяет и болгарский литературовед В. Колевски: «Когда революционное движение и строительство социализма находятся на подъеме, они стимулируют и развитие социалистическо – реалистического искусства, завоевывают ему новых приверженцев, последователей и единомышленников. Когда же в рядах революционеров происходит перестройка, перегруппировка сил, борьба против отклонений с правильного марксистско-ленинского пути, реакция переходит в яростное наступление, а в области литературы и искусства наблюдается некоторый отход от социалистического реализма, замалчивание этого метода или переход к открытой борьбе против него со стороны даже тех, кто еще вчера клялся ему в верности» ³.

Но сегодня можно уже подвести какой-то итог подобным антисоциалистическим явлениям, имевшим место в некоторых литературах, и итог этот диаметрально расходится с широковещательными обещаниями их выразителей.

Передовая критика развенчала ореол так называемой «интеллектуальной литературы» конца 50-х – начала 60-х годов с характерной для нее проблемой «отчуждения» личности, автоматически перенесенной под воздействием экзистенциалистской философии на условия социалистического общества. Эта литература стремилась не к показу жизненных явлений, а к философской и политической дискуссии в связи с постановкой вопроса о «человеке вообще» на произвольно взятом (историческом или вовсе абстрактном) сюжетном материале.

1. »Материалы XXV съезда КПСС», Политиздат, М. 1976, стр. 6. [↩]
2. Бела Кёпеци, Современность социалистического реализма, в кн.: «Литература в изменяющемся мире», «Художественная литература», М. 1975, стр. 63 – 64.[↩]
3. Васил Колевски, Социалистический реализм в болгарской литературе, в кн.: «Литература в изменяющемся мире», стр. 319 – 320.[↩]