№10, 1963/Обзоры и рецензии

Книга больших обобщений

М. В. Храпченко, Лев Толстой как художник, «Советский писатель», М. 1963, 662 стр.

Критическая литература об Л. Н. Толстом огромна: выпущенная недавно Издательством Всесоюзной книжной палаты библиография советской литературы о писателе за сорок с небольшим лет (1917 – 1958) составила книгу в пятьдесят печатных листов.

Пришла пора подвести итоги этой огромной работы и выяснить не решенные еще задачи.

Книга М. Храпченко интересна прежде всего тем, что это обобщающий, итоговый труд. Итоговый не только по отношению к предшествующим статьям о Толстом самого автора, но и по отношению к работам других исследователей.

Анализируя великое искусство Толстого, М. Храпченко стремится дать ответ на вопрос о том, почему творчество художника, жившего в другую, безвозвратно ушедшую в прошлое, эпоху продолжает и сегодня волновать миллионы людей.

Пафос творчества Толстого автор книги определяет как «идею возрождения человека и народа». Эта идея повлекла за собою, по мнению исследователя, «не только пересмотр общественных, исторических ценностей, но и самое пристальное внимание к внутреннему миру человека. Начиная со своих ранних повестей, писатель глубоко и всесторонне исследовал возможности человеческой личности, ее способности к духовному росту, возможности ее приобщения к высоким целям человеческого бытия» (стр. 398).

Творения Толстого близки нашей эпохе, когда в мире социализма выдвигаются как главнейшие задачи воспитания нового человека, духовного, этического и эстетического роста каждого члена общества. Книги Толстого – мощное средство познания и обновления человека и мира. М. Храпченко показывает, что каждый из этапов литературной деятельности Толстого отмечен своими ясно выраженными особенностями. Творческой эволюции Толстого-художника посвящена первая половина книги.

Интересна попытка сопоставить замысел первого толстовского романа «Четыре эпохи развития» с другими романами об истории молодого человека первой половины XIX века. Раскрыто великое значение «Севастопольских рассказов», от которых тянутся прямые нити не только к исторической эпопее «Война и мир», но и к «Анне Карениной», «Воскресению». По-новому показано в книге, как идейный конфликт с эпохой привел во второй половине 50-х годов к усилению дворянских привязанностей и симпатий Толстого и к увлечению, хотя и очень кратковременному, «чистым искусством». Далее раскрыты глубокие внутренние связи эпохи Отечественной войны 1812 года и пореформенной действительности – таким образом, понята закономерность создания великой эпопеи именно в 60-е годы. Аналогичным образом замысел «Анны Карениной» связывается с эпохой 60 – 70-х годов, когда смена одного социального уклада другим, пробуждение чувства личности совершенно естественно обусловили напряженный интерес литературы к проблеме семейных отношений, эмансипации женщины, отношений между отцами и детьми. Наконец, показано, как в поздний период творчества создатель «Воскресения»»от идей возрождения человека… приходит к принципам обновления жизни общества в целом, освобождения человечества от современного рабства, от власти частной собственности» (стр. 259).

Автор подробно рассматривает весь шестидесятилетний творческий путь Толстого – от «Детства» до «Хаджи-Мурата». Но, оценивая работу в целом, нужно сказать, Что главная ее сила не в этом очерке творчества Толстого, а в заключительных, обобщающих главах.

Самый жанр хронологического обзора всего творчества, ставший у нас традиционным, предполагает повторение (просто для полноты картины) некоторых уже известных вещей. Авторам, пишущим о Толстом, приходится, однако, учитывать, что в основных своих моментах творческая эволюция Толстого, как и его биография, достаточно полно и всесторонне исследованы нашей наукой.

Теперь надо идти не вширь, а вглубь – к большим обобщениям и к детальному анализу писательского искусства Толстого.

М. Храпченко с успехом выполняет труднейшую часть этих еще не решенных задач – обобщение. Основой его теоретических обобщений, естественно, служит, по собственному признанию автора, «замечательная мысль Ленина о том, что в творчестве Толстого отразилась эпоха 1861 – 1905 годов, эпоха подготовки первой русской революции» (стр. 394). При всей значительности художественной эволюции Толстого, при всей решительности перелома в его мировоззрении и в творчестве следует говорить – и М. Храпченко делает это – об «определенном внутреннем единстве художественных исканий писателя» (стр. 394).

Автор характеризует искусство Толстого как «эпос нового времени». Пользуясь материалом всего творчества писателя, и прежде всего трех его романов, он показывает, что «эпос нового времени и не мог возникнуть вне глубокой критики дворянско-буржуазного социального порядка» (стр. 396), что величие искусства Толстого определяется органической связью, спаянностью нравственного чувства и обличительных начал творчества, эпического повествования и углубленного психологизма.

Сочетание в творчестве Толстого скрупулезнейшего психологического анализа с широчайшим эпическим содержанием поражало еще его современников.

Но мало назвать факт – надо постигнуть его законы и формы проявления. В книге М. Храпченко мы находим множество ценных суждений на эту тему. В итоге становится ясным, почему эпическое творчество Толстого «органически связано не только с обрисовкой знаменитых исторических событий, но и с глубоким отражением знаменательных общественных процессов», как «общий взгляд на мир, широкая идейная концепция сами по себе становятся организующим началом эпически многостороннего изображения социального мира, изображения, которое захватывает глубокие пласты жизни страны, народа» (стр. 406, 407).

Сопоставляя творчество Толстого с предшествующей русской и западноевропейской литературой, исследователь пишет: «Новаторство Толстого заключалось не в том, что он первым обратился к изображению героев из народа, а в том, как он показал человека в его отношениях с народной жизнью» (стр. 613).

Ряд страниц в книге М. Храпченко посвящен замечательному открытию Толстого – принципу стереографического, «многопозиционного» изображения жизни и человеческих характеров. Справедливо замечание автора, что «в произведениях Толстого позднего периода наблюдается, с одной стороны, поляризация разных «позиций», а с другой – ясное выявление одной, главенствующей точки зрения, выраженной в отношении героя к событиям действительности, в его видении мира» (стр. 432).

Читая книгу, жалеешь, что лишь отдельные замечания, а не самостоятельные главы посвящены проблеме характера у Толстого. Предметом подробного самостоятельного исследования мог бы стать также вопрос о «генерализации» и «детализации» в реалистическом искусстве Толстого, о значении и месте в его художественном творчестве публицистических отступлений, о композиции и сюжете его романов, пьес, повестей и рассказов, о портретных и речевых характеристиках его персонажей и т. п.

Книга «Лев Толстой как художник» создана исследователем, владеющим всем богатством материала. Потому полемика М. Храпченко с предшественниками чаще всего представляется доказательной и убедительной. Таковы его суждения о том, что неправомерно отождествлять каратаевские взгляды и воззрения Толстого (что утверждает, например, А. Горелов в своей книге «Очерки о русских писателях»); что нельзя распространять на Толстого 50 – 70-х годов те религиозно-аскетические идеи, которые получили развитие в его нравственной философии после идейного перелома.

Читатель новой книги о Толстом выносит твердое убеждение, что реализм Толстого не только не «устарел» (как пытаются представить дело апологеты модернистского лжеискусства), но принадлежит будущему, заключает в себе огромный художественный потенциал, который далеко не в полной мере использован современной литературой.

В этой связи весьма знаменателен и плодотворен ясно наметившийся в последние годы поворот советского литературоведения к изучению творческого метода и стиля Толстого. Правда, до книги М. Храпченко тема «Толстой-художник» исследовалась лишь на материале отдельных произведений великого писателя, однако в наиболее интересных из этих работ (Б. Бурсова о раннем творчестве, А. Чичерина и С. Бочарова о «Войне и мире», Э. Бабаева об «Анне Карениной», Е. Маймина о «Воскресении», В. Ковалева о «Хаджи-Мурате», М. Щеглова о «Смерти Ивана Ильича») находятся денные наблюдения и соображения о реализме Толстого в целом. На основе углубленного, детального анализа творчества писателя может быть развита дальше система обобщений о Толстом-художнике, фундамент которой заложен книгой М. Храпченко.

Цитировать

Опульская, Л. Книга больших обобщений / Л. Опульская // Вопросы литературы. - 1963 - №10. - C. 199-201
Копировать