Глубже освещать проблемы классики

Статья Ю. Кожевникова, на мой взгляд, представляет большой интерес для молдавской общественности. Она затрагивает ряд весьма важных и актуальных проблем, связанных с изучением и правильной оценкой молдавского культурного и литературного наследия. Хотя статья и не лишена отдельных просчетов и недостатков, автор ее вносит свой вклад в разъяснение рассматриваемых вопросов. Но еще более важным представляется мне то, что статья указывает на необходимость возобновить в Молдавии обсуждение проблем классического наследия, чтобы глубже и всесторонне осветить их.

Ю. Кожевников выступает против пренебрежения спецификой литературы, которое приводит к вульгарному социологизму.

В самом деле, многие молдавские работы и статьи о классическом наследии страдают этим серьезным недостатком. Ю. Кожевников показывает это довольно убедительно на примере статьи А. Бабия, Д. Драгнева и П. Советова «К вопросу о правильном освещении истории общественно-политической мысли в Молдавии».

Авторы этой статьи, как отмечает Ю. Кожевников, выступили против «забвения марксистского положения о классовости идеологии», против тенденции некоторых молдавских литераторов «идеализировать мировоззрение некоторых писателей прошлого», растворить «принцип классовости литературы… в таких общих, лишенных конкретно-исторического и классового содержания понятиях, как народ, свобода, справедливость».«Однако, – отмечает далее Ю. Кожевников, – стремясь восстановить истину, авторы статьи впадают в другую крайность…» (стр. 98, 99), в вульгарный социологизм. И он справедливо отмечает в упомянутых статьях ряд высказываний вульгарно-социологического толка. Таково, например, утверждение авторов, будто классики В. Александри, М. Когэлничану, К. Негруци и другие являются, по сути дела, лишь выразителями социально-политических интересов и взглядов буржуазии; или мнение, будто только о тех писателях, которые, подобно А. Руссо, выступали за революционное преобразование действительности, можно говорить как о выразителях интересов и устремлений трудящихся масс; что взгляд на Б. П. Хашдеу как на защитника интересов крестьянства является попранием принципа классовости; что ошибочно считать «близкими народу» таких писателей, как А. Донич и другие.

Что привело трех авторов к подобным вульгарно-социологическим взглядам? Они, говорит Ю. Кожевников, «игнорируют объективное содержание» творчества писателей, «ибо рассматривают их не как художников, а как мыслителей-социологов, выражавших якобы интересы того класса, к которому они принадлежали по рождению» (стр. 99).

Справедливости ради следует сказать, что упрек в том, что авторы статьи считают мировоззрение писателя обусловленным «лишь его классовым происхождением», не совсем оправдан, по крайней мере в отношении писателей XIX века. Многие суждения авторов явно противоречат этому упреку. Так, А. Руссо (писателя боярского происхождения) они рассматривают как революционного демократа; М. Когэлничану, В. Александри, Б. П. Хашдеу (все — боярского происхождения) – как выразителей тенденций прогрессивной буржуазии и т. д.

Надо сказать, А. Бабий, Д. Драгнев и П. Советов отмечают, что при определении мировоззрения писателей-классиков следует иметь в виду как непосредственно выраженные ими социально-политические взгляды, так и их художественное творчество (см. «Коммунист Молдавии», 1959, N 3, стр. 69). Однако когда они переходят к конкретному рассмотрению вопроса, они отходят от этой принципиальной точки зрения. В самом деле, в суждениях о мировоззрении классиков А. Бабий, Д. Драгнев и П. Советов недооценивают их художественное творчество. Это сказывается не только на оценке, скажем, А. Донича, К. Негруци, В. Александри и других, у которых художественные произведения – основная часть наследия, но и на суждениях авторов о летописцах, ибо в их творениях также имеется немало элементов чисто художественных.

Это сползание на позиции вульгарного социологизма имеет свою причину не только в пренебрежении спецификой литературы, на что указывает Ю. Кожевников, но также, по-моему, и в том, что А. Бабий, Д. Драгнев и П. Советов упрощенчески трактуют классовость мировоззрения прогрессивных деятелей прошлого. (Эта причина является местами даже более веской, так как авторы стремились трактовать материал в плане истории общественной мысли) Они признают, например, что во взглядах В. Александри, М. Когэлничану, К. Негруци и других (хотя они являются выразителями буржуазной идеологии) «есть нечто более или менее прогрессивное». Но вот как рассматривается ими это явление: «Отдельные стороны мировоззрения молдавских буржуазных идеологов (речь идет об указанных писателях. – Р. П.) играли прогрессивную роль не потому, что они отражали интересы масс, а потому, что интересы молдавской буржуазии (особенно мелкой) в то время в известной мере совпадали с интересами масс» («Коммунист Молдавии», 1959, N 3, стр. 73). Эта точка зрения повторяется неоднократно (см.