Еще раз о поэзии и кибернетике

В трех номерах газеты «Советская культура» (от 24, 26 и 28 августа 1965 года) напечатана статья доктора геолого-минералогических наук Геннадия Поспелова с многообещающим названием «Наука и культура». Большое место в статье заняла проблема «поэзия и кибернетика». Как ни странно, автор возвращается к ряду вопросов, которые, казалось бы, давно решены на страницах нашей печати и в устных дискуссиях.

Г. Поспелов пишет, что многих людей в последние годы взволновало «вторжение скальпеля науки и в святая святых искусства – его творческий процесс. Оказалось, что наука способна раскрыть внутренний смысл этого процесса в такой мере и с такой точностью, которая достаточна для его математического моделирования и воспроизведения техническими средствами кибернетики. Появились машинная музыка, машинные стихи, машинное распознание и воспроизведение образа и т. д.».

Г. Поспелов не скрывает известных трудностей и недоделок. «Поэты-кибернетики» еще не владеют совершенными техническими средствами. Автор с сожалением констатирует, что «мы еще не знаем поэтов, которые бы «на пару» с машиной создали замечательные произведения поэзии». Но не огорчайтесь: «разделы науки, которые подготавливают эту возможность, уже есть… Мы твердо знаем: у людей еще будут великие поэты-кибернетики». Они создадут искусство, которое «будет более прекрасным, чем искусство, основывающееся только на личном таланте и ограниченных знаниях и понятиях отдельных людей». Кибернетика даст поэзии, так сказать, тотальный талант и неограниченные знания и понятия. Она раскроет «тайны… оценок добра и зла, прекрасного и отвратительного, умного и бессмысленного, печалящего и веселящего». Она сумеет «синтезировать искусство с психологией, биологией, социологией».

Набрасывая эту величественную картину, Г. Поспелов чутко предвидит возможные возражения тех, кого может огорчить перспектива вытеснения человека из области художественного творчества. Автор сознает, что так может случиться: ведь «личный талант и ограниченные знания и понятая отдельных людей» могут не выдержать конкуренции с кибернетикой. Но Г. Поспелов не чужд гуманности. «…Социальный прогресс… – утешает он, – ограничит замену человека машиной разумными рамками, сохраняющими человеческую личность неущемленной».

По-видимому, действительно есть люди, которые загипнотизированы сенсационной шумихой «болельщиков» кибернетики и испытывают своего рода «страх». Но у тех, кто знаком с реальным положением вещей, эта шумиха вызывает не страх, а – простите – смех…

* * *

Г. Поспелов уверяет нас, что кибернетика уже настолько раскрыла «внутренний смысл» процесса поэтического творчества, что способна моделировать и воспроизводить его техническими средствами, создавать «машинные стихи».

Нельзя не заметить, что это утверждение неверно с точки зрения самой кибернетики, ибо метод кибернетики заключается как раз в том, чтобы путем моделирования, технического воспроизведения процесса раскрывать его «внутренний смысл», а не наоборот.

Но не будем задерживаться на формулировках Г. Поспелова. Перейдем к проблеме реальных возможностей кибернетики.

Практическое моделирование, как известно, началось с создания кибернетических «черепах», «котов», «мышей», то есть технических устройств, которые призваны были воспроизводить поведение животных. При этом никто не ставил всерьез задачу сконструировать действительную и, так сказать, целостную «модель» какого-либо животного. Каждое из устройств воспроизводило одно или несколько психических проявлений живого организма, который реально обладает сотнями тысяч и миллионами (а может быть, даже и неограниченным количеством) разнообразных жизненно-психических проявлений.

Виднейшие представители кибернетики считают, что «целостные модели» психики человека и даже животных не смогут быть созданы никогда. Об этом недавно писал, например, Э. Кольман, который, кстати, первым – еще в 1954 году – начал пропагандировать у нас кибернетику. «…Неверно, – утверждает Э.