Экзистенциальный задачник. Владимир Маканин

2008 год можно считать годом, когда Маканин прозвучал после того, как несколько лет находился на втором плане. «Испуг» старой гвардией маканинских читателей был воспринят вяло, да и в опубликованном виде эта книга еще не воплощала авторского замысла. Кроме того, ни одно маканинское произведение не вызывало такой напряженной полемики, как «Асан». Обсуждения романа числились среди самых популярных тем в Живом Журнале. Из рецензий в периодике и интервью с писателем по поводу «Асана» можно было бы сложить порядочный том. Спусковым крючком послужило присуждение роману премии «Большая книга»: текст, который был бы сочтен приемлемым, останься он в статусе очередного изделия странного, но признанного мастера, вызвал отторжение, оказавшись после присуждения премии в звании лучшего.

Самыми жестокими критиками Маканина оказались представители узкотематической литературы — о Чечне. С их точки зрения, ситуация выглядит следующим образом: большой писатель залез в их огород, нахватался вершков, все переврал — и оказался признанным, достойным их же самих представлять массовому российскому и западному читателю. Почва для конфликта очевидна.

Нужно заметить, что написано о Владимире Маканине много — много действительно глубоких, вдумчивых статей. В особенности стоит отметить статьи Л. Аннинского, А. Архангельского, Е. Ермолина, Н. Ивановой, А. Латыниной, А. Марченко, А. Немзера, И. Роднянской и др. Показательно, что Маканина по достоинству оценили именно критики, которые на закате советской эпохи встречали новые времена. Высказывания же тяжеловесов советской критики о писателе найти сложно. Так что «советскую репутацию» Владимира Семеновича можно не переоценивать.

Однако самые свежие высказывания названных критиков в лучшем случае относятся ко времени обсуждения романа «Андеграунд, или Герой нашего времени» — своеобразной книги итогов, которая заставила говорить о себе едва ли каждого последовательного в своей деятельности критика. В дискуссии вокруг «Асана» голосов литературных тяжеловесов, напротив, не было слышно, а кто-то так и просто шептал, наблюдая попытки Маканина спорить с оппонентами: «Лучше бы писатель помолчал». В некотором смысле «Асан» познакомил Владимира Маканина с новой аудиторией, новой критикой — эти люди довольно плохо его знают, для них «старые заслуги» писателя — это, конечно, аргумент, но на деле пустой звук. Старые читатели Маканина его последний роман приняли, более того, — приняли с искренней радостью за любимого автора. Получается, в том, что написано и пишется о Маканине, есть довольно заметная лакуна: не понят современный Маканин, а не просто абстрактно «заслуженный». Вот эту лакуну я и хотел бы попытаться заполнить.

Образ писателя: поэтика уравнений

Родившийся в 1937 году, писатель вполне мог быть типичным «шестидесятником», тяготеющим к литературной кружковости. Маканин, однако, всегда держался особняком. К началу 70-х он уже много публиковался — но не в журналах, а в издательствах. Издать книгу вне журналов, как вспоминал сам писатель, называлось тогда «попасть в братскую могилу»¹.

1. Об этом В. Маканин рассказывал в программе «Линия жизни» на телеканале «Культура». Стенограмма выступления находится по адресу: http://www.tvkultura.ru/news.html?id=142174.[↩]