№2, 2012/Публикации. Воспоминания. Сообщения

«Добрейшая, деликатнейшая натура…». Илья Репин о Всеволоде Гаршине. К истории взаимоотношений

Предлагаемые вниманию читателя воспоминания И. Репина о В. Гаршине были написаны художником по просьбе Сергея Николаевича Дурылина (1886-1954) — известного публициста, прозаика, поэта, историка литературы и театра. Жизнь и творчество Всеволода Михайловича Гаршина (1855-1888), заинтересовавшие Дурылина еще в юношеском возрасте, со временем стали одной из центральных тем его исследовательской деятельности. В 1905-1907 годах он собирал материалы и свидетельства о писателе, вплотную приступив к работе над монографией «В. М. Гаршин. Жизнь и творчество», рукопись которой сохранилась в Российском государственном архиве литературы и искусства. К этому же периоду относится письмо Дурылина к редактору журнала «Былое» В. Богучарскому от 31 декабря 1906 года, в котором молодой исследователь рассказывает о своей работе:

Редакцией «Посредника» мне, 2 года тому назад, было предложено начать составление подробной биографии В. М. Гаршина. В настоящее время мною использованы уже все печатные материалы, а также и специально сообщенные мне, еще не бывшие в печати воспоминания о Гаршине разных лиц, в том числе Л. Н. Толстого, И. Е. Репина, П. И. Бирюкова, С. Д. Дрожжина и мн. др. Материалы для биографии Гаршина и до настоящего времени продолжают поступать в мое распоряжение…1

Публикуемое нами письмо Репина является, таким образом, одним из поздних по времени откликов на обращение исследователя к современникам писателя с просьбой оставить о нем свои воспоминания.

Первой публикацией Дурылина, посвященной Гаршину, была статья «Художник-праведник», напечатанная в 1908 году в журнале «Свободное воспитание» (в состав редакции которого он вошел годом ранее, став ее секретарем). Спустя два года, в 1910 году, И. Горбуновым-Посадовым был издан написанный для детей документальный очерк под названием «Детские годы В. М. Гаршина». К следующей памятной дате — 25-летию со дня смерти писателя — были приурочены три публикации Дурылина, увидевшие свет в газете «Русские ведомости» (заметка «Погибшие произведения Гаршина»), журнале «Маяк» (очерк «Из жизни Гаршина») и в уже упоминавшемся «Свободном воспитании» (статья «Гаршин как детский писатель»). Итогом многолетней работы по собиранию материалов и свидетельств о жизни писателя стал выход двух крупных работ — книги «Репин и Гаршин. Из истории русской живописи и литературы» (1926), изданной Государственной Академией Художественных Наук, а также обширного исследования «Вс. М. Гаршин. Из записок биографа» (1935), увидевшего свет в пятом выпуске сборников материалов и документов по истории литературы, искусства и общественной мысли XIX века «Звенья». Последняя работа включала в себя основанный на архивных материалах и свидетельствах современников рассказ о «самых темных», по слову Дурылина, эпизодах жизни Гаршина: аудиенция у Лорис-Меликова и посещение Толстого в Ясной Поляне (относящиеся к 1880 году), взаимоотношения с Глебом Успенским и, наконец, описание последних дней Гаршина перед самоубийством.

Все перечисленные публикации являлись, по собственному признанию одного из первых и самых авторитетных биографов Гаршина, фрагментами его незавершенной книги о писателе.

Знакомство Репина и Гаршина, перешедшее затем в добрую дружбу, имело огромное значение для каждого из них. Творчество Репина привлекло внимание писателя задолго до их личного знакомства, и в письмах к друзьям он с большой любовью отзывался о работах великого художника. Через некоторое время после встречи с ним (состоявшейся во второй половине 1882 года) Гаршин писал своему другу В. Латкину:

Очень я сошелся с Репиным. Как человек он мне нравится не меньше, чем как художник. Такое милое, простое, доброе и умное создание Божие этот Илья Ефимыч, и к этому еще, насколько я мог оценить, сильный характер, при видимой мягкости и даже нежности. Не говорю о том, как привлекателен уже самый талант его. Я, кажется, писал тебе, что он начал мой портрет. Скоро он будет кончен2.

Радость встречи оказалась взаимной. Репин вспоминал впоследствии:

С первого же знакомства моего с В. М. Гаршиным <…> я затлелся особенною нежностью к нему. Мне хотелось его и усадить поудобнее, чтобы он не зашибся, и чтобы его как-нибудь не задели3.

В этих признаниях — отражение глубокого духовного родства, деятельной заботы, и вместе с тем — искреннего неослабевающего интереса к творчеству друг друга. Вот как Дурылин охарактеризовал одну из главных причин, лежащих в основе этого интереса:

Репин был центральным художником эпохи для Гаршина так же, как для его Дедова репинские «Бурлаки» стояли в центре всей «мужицкой полосы русской живописи». Несомненно, что и для Репина первой половины 80-х гг. Гаршин был центральным писателем эпохи. Гаршин знал Репина близко не только по картинам его на выставках (при жизни Гаршина появились «Бурлаки», «Протодиакон», «Правительница Софья», «Крестный ход», «Герой минувшей войны», «Не ждали», «Иван Грозный»), но с 1883 г. и по мастерской художника, где в это время перебывали: «Арест», «Перед исповедью» и др., изображающие народовольческую среду, знакомую Гаршину4.

Но не только в письмах и в воспоминаниях мы находим этому подтверждение, но и в самом творчестве, в общности художественных миров, во взаимном их обогащении. Недаром Репин говорил о том, что с первого же взгляда на Гаршина ему захотелось писать с него портрет. Этюд к портрету писателя (датированный летом 1883 года) позднее был использован Репиным в картине «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». Примечательно, что на большом портрете (1884), писавшемся одновременно с этюдом, но законченном позже, все внимание художника сосредоточено на необычайном выражении глаз писателя. Очень тонко были переданы им «внутренняя грустящая тревога», отчаяние, обреченность. Не случаен тот факт, что, выставленный Репиным на XV передвижной выставке 1887 года, этот портрет не имел успеха. Репина обвиняли в том, что он «написал Гаршина сумасшедшим и не сумел уловить доброго выражения глаз Гаршина, составляющего характерное отличие его лица»5. Уникальный в своем роде портрет, в котором недальновидные критики усмотрели художественный промах Репина, явился неоспоримым свидетельством тончайшего понимания личности и глубинного проникновения в душевный мир Гаршина, работавшего в это время над «Красным цветком». Критики пытались выдать желаемое за действительное — вместо портрета, в котором в каждом штрихе пульсировала жизнь, они желали бы увидеть более типичный для их восприятия образ. Такие отклики вызвали сильное негодование Гаршина. Под их влиянием писатель «возобновил прерванную десять лет назад свою деятельность художественного критика. Появившиеся в «Северном вестнике» (март 1887 г.) его «Заметки» о Поленове и Сурикове должны были быть началом ряда статей о творчестве Репина и его значении в русском искусстве»6.

Писатель считал картину «Иван Грозный», вместе с двумя другими — «Бурлаки» и «Не ждали», — лучшей работой Репина. О сильнейшем впечатлении, которое она произвела на него, Гаршин рассказал в письме Латкину:

В каком бы восторге был ты теперь, увидев «Ивана Грозного» Репина. Да, такой картины у нас еще не было, ни у Репина, ни у кого другого — и я желал бы осмотреть все европейские галереи для того только, чтобы сказать то же и про Европу <…> Представь себе Грозного, с которого соскочил царь, соскочил Грозный, тиран, владыка, — ничего этого нет; перед тобой только выбитый из седла зверь, который под влиянием страшного удара на минуту стал человеком.

  1. Государственный Литературный Музей, фонд В. Богучарского (Ф. 2. Оп. 1. Ед. хр. 178). Письмо написано на бланке издательства «Посредник». Надо заметить, что в 1909 году газеты «Русские ведомости» и «Речь» опубликовали «воззвание» Дурылина к современникам писателя с просьбой о присылке материалов для его книги. Среди тех, кто в той или иной форме откликнулся тогда на его призыв, помимо упомянутых в цитируемом письме лиц, назовем также близких родственников Гаршина — Н. Гаршину, Е. Гаршина и В. Золотилову, писателей — В. Короленко, И. Горбунова-Посадова, П. Якубовича (Дурылин С. Вс. М. Гаршин (Из записок биографа) // Звенья. Вып. 5. М.-Л.: Academia, 1935. С. 571. Далее: Звенья). []
  2. Письмо от 10 августа 1884 года. Цит. по: Гаршин В. М. Полн. собр. соч. в 3 тт. Т. 3. Письма. М.-Л.: Academia, 1934. С. 336. Далее: Письма. Этот том, включавший в себя все выявленное (на момент его выхода) эпистолярное наследие писателя, был подготовлен к печати историком русской литературы и общественной мысли, текстологом Ю. Оксманом. Два других тома в свет не вышли. Необходимо в этой связи упомянуть, что через год после выхода издания в свет, в декабре 1934 года, был арестован директор издательства «Academia» — Л. Каменев. В ноябре 1936 года был арестован и Оксман, а через год издательство прекратило свое существование.[]
  3. Репин И. Е. Далекое близкое. М.: Искусство, 1960. С. 358. Далее: Репин. []
  4. Дурылин С. Н. Репин и Гаршин (Из истории русской живописи и литературы). М.: ГАХН, 1926. С. 44-45. Далее: Репин и Гаршин.[]
  5. Репин и Гаршин. С. 52, 55. []
  6. Репин и Гаршин. С. 63-64. []

Статья в PDF

Полный текст статьи в формате PDF доступен в составе номера №2, 2012

Цитировать

Фролов, М.А. «Добрейшая, деликатнейшая натура…». Илья Репин о Всеволоде Гаршине. К истории взаимоотношений / М.А. Фролов // Вопросы литературы. - 2012 - №2. - C. 415-432
Копировать