«Чеховиана» А. Жукова

В составе обширной чеховской коллекции Государственного Литературного музея есть небольшой комплекс материалов, поступивший в фонды в 1930-е годы от А.Жукова из Таллина. На фоне уникальных чеховских меморий, бесценных автографов, редких книг, фотографий и других раритетов «Чеховиана» А.Жукова выглядит достаточно скромно, однако при более внимательном рассмотрении представляет несомненный культурный и историко-литературный интерес. В первую очередь как человеческий документ и памятник духовной жизни русского зарубежья 1920-х годов.

«Чеховиана» А.Жукова- это одноименная рукопись библиографического указателя публикаций о жизни и творчестве Чехова, составленная Жуковым и охватывающая период с 1879-го по 1929 год («Ревель, 1929»)¹, три самодельных альбома с вырезками и списками статей о Чехове, озаглавленные соответственно «Мой I-й (II-й, III-й) сборник Чеховианы» («Юрьев- Ревель, 1927- 1930»)², собранные и переплетенные в один том периодические издания 1929 года, посвященные 25-летию со дня смерти Чехова, названные «Сборник юбилейной Чеховианы. 1904- 1929» («Таллин, май 1930»)³, десять книг⁴ и две заметки А.Жукова- «Лишний человек Платонов»⁵ и «Литературный дебют Чехова (К 50-летию появления в свете первых двух рассказов А.П.Чехова)»⁶, вклеенные на первые страницы третьего сборника его «Чеховианы».

К сожалению, информация о личности А.Жукова очень скупа. Собирать ее пришлось буквально по крупицам. Что-то помогли установить сами материалы, сохранившие на своих страницах отдельные пометы биографического характера, что-то нашлось в публикациях по истории русского зарубежья. Значительную помощь в установлении фактов биографии Жукова оказали коллеги из Эстонии, историки культуры русской диаспоры Р.Абисогомян (Тарту), Г.Пономарева (Таллин), Т.Шор (Тарту).

Достоверно можно сказать, что звали его Александром Александровичем (так он представляет сам себя в именном указателе составленной им библиографии- л.232). В 1925- 1930 годах жил, судя по владельческим надписям на форзацах книг, в Ревеле (Таллин) и Юрьеве (Тарту), выезжал в Ригу (1927), Варшаву (1929), Ленинград (1930), очевидно, бывал в Нарве и поддерживал связи с представителями местной культурной общественности (так как неоднократно публиковался в эти годы в русскоязычных газетах Нарвы).

Родился Жуков 7 октября 1905 года в Санкт-Петербурге. Образование получил в Ревельской городской русской гимназии. В 1925- 1930-х годах был студентом философского факультета Юрьевского (Тартуского) университета⁷.

Филолог и искусствовед Н.Андреев (1908- 1982) в своих мемуарах, вспоминая годы ученичества в русской гимназии в Ревеле, пишет о постановках любительского драматического кружка и, в частности, упоминает, что осенью 1924-го в спектакле по пьесе А.Майкова «Два мира» замечательно играл «знаменитый наш Шура Жуков»⁸. Из этой реплики видно, что молодой человек был яркой и примечательной личностью, потому что в тексте воспоминаний никак не объясняется, чем он знаменит, а определение дается просто как само собой разумеющееся. Тот же Андреев пишет далее, что через год в спектакле по пьесе Чехова «Медведь» «Слугу Луку отлично изображал Шура Жуков»⁹. Очевидно именно с этой поры начинается увлечение Жукова Чеховым (на сборнике «О Чехове» есть владельческая надпись: «А.Жуков. Ревель. 1925»).

В 1926-м в «Старом Нарвском листке» (№107) появляется первая публикация А.Жукова «Роза и Крест. Памяти А.Блока»¹⁰. В конце 1920-х- начале 1930-х его имя будет встречаться на страницах ревельского «Русского света», «Русского слова», нарвского «Русского вестника» и «Старого Нарвского листка»¹¹.

В эти годы он живет между Ревелем и Юрьевым (так, на форзаце второго сборника «Чеховианы» есть помета: «А.Жуков. Юрьев- Ревель. 1927»), обучаясь в Юрьевском университете и как-то совмещая учебу с преподавательской деятельностью в гимназии: его имя есть среди участников общего собрания Ревельского русского учительского союза, прошедшего 26 июля 1927 года¹².

В эти же годы Жуков- член Театрально-художественного общества в Юрьеве, товарищ председателя. Должно быть, продолжает участвовать в самодеятельных постановках, потому что в редакционной реплике к статье Жукова «Лишний человек Платонов» сказано, что ее прислал «молодой Ревельский сценический работник А.А.Жуков».

За всеми этими фактами встает фигура деятельного молодого человека, ищущего себя в разных областях жизни, увлеченного, артистичного, трудолюбивого и не без амбиций. Внешний вид материалов, находящихся в фондах Литературного музея, свидетельствует о бережном и любовном отношении Жукова к своей коллекции: аккуратные владельческие переплеты с красными этикетками на черных коленкоровых корешках, на которых черной тушью выведены названия сборников, владельческие пометы на форзацных листах, изящный штамп-экслибрис- буквы «АЖ», заключенные в окружность диаметром восемь миллиметров. Этим штампом кроме книг и сборников помечен каждый лист рукописи. Судя по всему, Жуков был большой аккуратист и отчасти педант, любил точность и обладал системным мышлением.

К сожалению, дальнейшая судьба Жукова пока неизвестна. В начале 1930-х его имя куда-то пропадает. В 1930-м обрывается и его коллекция чеховских материалов. Последняя известная нам дата, связанная с именем Жукова,- 19 сентября 1930 года, в этот день он в Ленинграде купил для своей библиотеки книгу «А.П.Чехов. Сборник статей» (М.: Русская мысль, 1910).

Когда и от кого поступили книги Жукова в фонд Государственного Литературного музея, установить не удалось. Время их постановки на учет- лето 1936 года.

Свою «Чеховиану» Жуков собирал с 1925-го по 1930 год. Составление библиографии литературы о Чехове стало темой его научной студенческой работы. На завершающем ее этапе, летом 1929-го, он предпринял поездку в СССР, о чем свидетельствует хранящееся в Историческом архиве Эстонии в личном деле студента А.Жукова удостоверение, выданное ему правлением Тартуского университета, которое подтверждает, «что студент философского факультета сего университета Александр Александрович ЖУКОВ отправляется на время предстоящих летних каникул в Ленинград с целью собирания в тамошних книгохранилищах недостающего материала для своего научного труда по библиографии писателя А.П.Чехова»¹³.

О поездке Жукова перед правлением Тартуского университета ходатайствовали преподаватель юридического факультета Алексей Павлович Мельников (сын писателя Мельникова-Печерского) и профессор славистики Адольф Стендер-Петерсен. В своем рекомендательном письме А.Мельников, в частности, писал: «За последние 4 года мне неоднократно приходилось беседовать со студентом философского факультета А.Жуковым о его научном труде по библиографии писателя А.П.Чехова, знакомиться с его работой и даже сделать ему некоторые указания, не бесполезные в его изысканиях.

К сожалению, полнота разработки темы требует, по моему мнению, работы в Ленинградской публичной библиотеке и в других книгохранилищах России.

Мне, принадлежащему к литературной среде лишь по отцу и являющемуся лишь дилетантом в области литературных знаний, труд А.Жукова представляется обладающим значительной научной ценностью, но я был счастлив выслушать авторитетнейшее подтверждение своей оценки со стороны профессора Стендера-Петерсона в одной из наших с ним бесед.

Хорошо зная в течение ряда лет студента А.Жукова, я могу выразить свое полное убеждение в том, что он желает совершить поездку в пределы С.С.С.Р.исключительно с научной целью»¹⁴.

О пребывании Жукова в 1929 году в Ленинграде ничего неизвестно, зато есть доказательство того, что он добрался в эту свою поездку до Москвы: в третьем сборнике «Чеховианы», среди прочих материалов, есть бережно сохраненный и аккуратно вклеенный корешок билета на посещение музея МХТ¹⁵.

В июле 1929 года широко отмечалось 25-летие смерти Чехова. Очевидно, именно во время своей поездки в СССР Жуков собрал большую подборку советской периодики, посвященной Чехову. Должно быть, часть этих материалов была представлена Жуковым на выставке, которую он организовал и провел осенью 1929 года в Юрьеве и Ревеле¹⁶. Тогда же он закончил работу и над составлением библиографического сборника.

Свою рукопись объемом в 515 листов Жуков передал в полпредство СССР в Эстонии с просьбой рассмотреть возможность ее публикации в каком-либо советском издательстве. Судя по документу, хранящемуся в рукописном отделе Государственного Литературного музея, «Чеховиана» Жукова была представлена в ГИЗ, но была отклонена, после чего поступила в литературную секцию ВОКС и оттуда передана в московский Музей А.П.Чехова.

В кратком предисловии Жуков перечисляет все предыдущие опыты библиографических обзоров литературы о Чехове и формулирует задачу и принципы своей работы: «Не входя в оценку каждого из трудов,- пишет Жуков,- мы должны отметить, во-первых, отсутствие труда, объединяющего чеховиану всех лет, во-вторых, неполноту собранного материала и, в-третьих, в большинстве случаев бессистемность распределения материала.

В наши задания, помимо опубликования новых изысканий, входит объединение всего имеющегося библиографического материала, значительное пополнение его и приведение к одной системе» (лл. 4- 5).

Рукопись разделена Жуковым на несколько «регистров». «Основной регистр» (л. 10- 205) представляет собой расположенную в хронологическом порядке библиографию литературы о Чехове с 1879-го по 1929 год, включающую 1713 наименования («Чеховиана до революции»- пп. 1- 1548; «Чеховиана после революции»- пп. 1549- 1713). Далее следуют «Регистр чеховских сборников» (12 наименований, лл. 206- 209), «Регистр авторов» (лл. 209- 278), «Регистр периодики» (лл. 279- 323), «Регистр произведений Чехова» (лл. 324- 370) и «Регистр фамилий, встречающихся в Чеховиане и письмах А.П.Чехова» (лл. 371- 515).

Свой колоссальный труд Жуков делал, не подозревая, что в это же время Государственная центральная книжная палата РСФСР готовит под редакцией А.Дермана «Чеховиану», собранную И.Масановым. Книга вышла в 1929-м. Очевидно, именно это и было главной причиной, по которой ГИЗ отклонил рукопись А.Жукова. К тому же в 1930 году в издательстве «Academia» вышла книга Л.Фридкеса «Описание мемуаров о Чехове». Книга Масанова, включающая 2765 наименований, в скором времени оказалась в руках Жукова. Возможно, ее появление стало для Жукова психологическим ударом, и его интерес к собиранию «Чеховианы» постепенно угас.

Стоит заметить, что масановская библиография, превосходя объемом жуковскую, полностью ее не заменяет, так как не учитывает целый ряд публикаций, появившихся в зарубежной русскоязычной (в первую очередь прибалтийской) прессе и зафиксированных Жуковым.

Как уже говорилось, среди газетных вырезок, вклеенных в третий альбом «Чеховианы», есть две заметки самого Жукова. Первая, опубликованная 3 января 1928 года в «Нашей газете», представляет собой отклик на статью П.Пильского «Пьеса Антона Чехова или подлог?», напечатанную в рижской газете «Сегодня» 23 декабря 1927 года. В статье Пильского речь шла о публикации в Германии на немецком языке пьесы Чехова «Платонов». Анализируя обратный перевод с немецкого на русский, Пильский задавался вопросом, не есть ли это фальсификация, и призывал специалистов разобраться в этом. Таким специалистом оказался Жуков; он тут же написал ответ Пильскому, в котором деликатно, но в то же время достаточно обидно для маститого критика и журналиста указал на его невежество. «Пьеса, о которой говорит автор статьи, является отнюдь не неизвестной»,- сообщает Жуков и приводит подробный перечень материалов из чеховского эпистолярия и воспоминаний современников со свидетельствами о работе над «Платоновым». И продолжает: «Далее, пьеса эта просто… напечатана в 1923 году в Москве, в издательстве «Новая Москва» под заглавием «Неизданная пьеса А.П.Чехова», как 5-й выпуск документов по истории литературы и общественности». И, чтобы развеять все сомнения, Жуков приводит в своей статье текст XII и XIII явлений IV действия, обратный перевод с немецкого которых и вызвал сомнения Пильского.

Вторая заметка Жукова- «Литературный дебют Чехова»- любопытна не столько своим содержанием, вполне реферативного характера, сколько тем, что она явилась ровно в день 50-летия начала литературной деятельности Чехова- 22 марта 1930 года. «Московскому обывателю, просматривавшему 9 (22) марта 1880 года свежий (10-й) выпуск «Стрекозы», не могло и в голову прийти, что две забавные безделушки, «Письмо донского помещика» и «Что чаще всего встречается в романах, повестях и т.п.», подписанные ничего не говорящим «-въ», принадлежат перу писателя, которому суждено стать во главе целой литературной эпохи,- начинает свою заметку Жуков.- Меньше всего, вероятно, об этом думал и сам автор- двадцатипятилетний студент, полный самого жизнерадостного юношеского задора, готовый посмеяться над всем, имеющим уродливые формы».

После масштабного отклика мировой культурной общественности на 25-летие смерти Чехова в 1929 году Жуков приглашает читателей «Старого Нарвского листка» вспомнить о юбилейной дате «рождения» писателя. Вполне вероятно, что это вообще единственный печатный отклик на эту памятную дату, и возможен он стал, конечно, исключительно благодаря любви и преданности Жукова своему кумиру и своим доскональным знаниям литературы о нем¹⁷.

Среди книг Жукова привлекает внимание хрестоматия «А.П.Чехов. Его жизнь и сочинения», составленная В.Покровским (1907). Пометы, оставленные Жуковым на ее страницах, лучше всякого портрета рисуют нам интеллектуальную личность этого человека. Книга, как свидетельствует владельческая надпись, попала к Жукову из Варшавы, должно быть, из какого-то букинистического магазина, без титульного листа. Жуков отыскивает аналог этого издания и от руки восстанавливает титульный лист почти с факсимильной точностью, переплетает, наклеивает на корешок красную этикетку с названием. Далее он проверяет тексты всех статей, вошедших в сборник (а их в нем 122), и помечает, какие из них даны полностью, а какие с сокращениями. Сокращенные места он восстанавливает на отдельных листочках, которые вклеивает в книгу в соответствующих местах. Каждую статью Жуков снабжает библиографическим описанием первоисточника и- в большинстве текстов- восстанавливает нумерацию страниц оригинала, разбивая книжный текст вертикальными линиями, отмечающими границы страниц оригинала (если в оригинале одна часть слова находится на одной странице, а другая- на следующей, то и Жуков проводит черту посередине слова). Возможно, книга Покровского побывала вместе с Жуковым в его командировке в СССР, и пометы, сделанные в ней,- результат его работы в библиотеках. Кроме них на заднем форзаце книги имеется предметный указатель, в котором против фамилий авторов статей указаны номера из «Основного регистра» составленной Жуковым библиографии.

Пожалуй, самая любопытная часть жуковской «Чеховианы»- это неоднократно поминавшиеся три альбома с газетными и журнальными вырезками, а также списками некоторых статей, которые Жуков, видимо, не имел возможности заполучить в полное свое распоряжение. Всего в трех томах собрано 117 публикаций (43 статьи- в первом, 22- во втором, 52- в третьем). Среди них есть прижизненные рецензии на книги Чехова, отклики на смерть писателя, аналитические статьи и разборы чеховских произведений, материалы к биографии, воспоминания современников, публикации неизданных текстов Чехова, библиографические обзоры, а также заметки на тему «вокруг Чехова»- сообщения о вечерах памяти, спектаклях, кинофильмах, выставках и др. Есть даже несколько листков из отрывных календарей с цитатами из произведений Чехова. Жуков подбирал в свою коллекцию все, каждую мелочь, которая относилась к Чехову. Это пестрое собрание внутри себя тем не менее структурировано: первый том открывается репродукцией портрета Чехова работы художника О.Браза, далее в хронологическом порядке размещены газетные заметки, второй том составляют, также собранные по хронологическому принципу, статьи из журналов и книг. Первые два тома, судя по всему, делались одновременно, в 1927-м. Третий том- «дополнительный»- включил в себя материалы, собранные Жуковым в 1928- 1930-х годах, в нем большая часть материалов рассказывает о культурной жизни русской Эстонии в «чеховский» год.

Наиболее ценными в сборниках «Моей Чеховианы» А.Жукова представляются статьи мемуарного характера: Б.А.Лазаревского «Чехов», М.Первухина «Шутка Чехова», Е.Чирикова «Встречи с Чеховым и другими писателями», А.Вишневского «Воспоминания артиста Художественного театра», А.Плещеева «Из воспоминаний», И.Шмидта «Из далекого прошлого (Поездка с А.П.Чеховым по Сибири)». Все они отсутствуют как в «Описании мемуаров о Чехове» Л.Фридекса, так и в «Библиографии воспоминаний о Чехове», составленной Э.Полоцкой для «чеховского» тома «Литературного наследства»¹⁸.

«Специальный», четвертый том- «Сборник юбилейной Чеховианы. 1904- 1929», переплетенный Жуковым в мае 1930-го, отличается от трехтомника по формату и объему- 640 листов большого размера. В него вошли целиком «чеховские» номера советских журналов «Красная панорама», «Красная нива», «Огонек», «Жизнь искусства», «Рабочий и театр», «Экран», «Рабочий резец», «Чудак», «Ревизор», «Роман-газета», выклейки статей из юбилейных выпусков «Литературной газеты», «Известий», «Красной газеты», «Учительской газеты», «Пятидневки», несколько подборок, полученных из Бюро газетных вырезок, кроме того, широко представлена эмигрантская пресса- статьи из газет и журналов «Иллюстрированная Россия» (Париж), «Le thеatre et la vie. Театр и Жизнь» (Париж), «Вести дня» (Таллин), «Старый Нарвский листок» (Нарва), «Сегодня» (Рига), «Сегодня вечером» (Рига), «Наше слово» (Рига), «За свободу!» (Рига), «Руль» (Берлин), «Еженедельная газета при ближайшем участии Петра Струве» (Париж), «Возрождение» (Париж), «Последние новости» (Париж), «Борьба за Россию» (Париж), немецкие газеты «Rigasche Rundschau» (Рига), «Deutsche Allgemeine Zeitung» (Берлин), «Deutsche Tageszeitung» (Берлин), «Vossische Zeitung» (Берлин) и др. Всего 163 публикации разных жанров и объемов, включая 27 текстов Чехова (переиздания рассказов- в том числе 16 рассказов, вошедших в подборку «Роман-газеты», отрывки из записных книжек, письма). Среди авторов- Г.Адамович, А.Амфитеатров, К.Бальмонт, П.Бицилли, И.Бунин, С.Волконский, Б.Зайцев, Е.Зозуля, Л.Гроссман, Дон-Аминадо, О.Книппер-Чехова, М.Кольцов, К.Коровин, Lolo, А.Луначарский, К.Мочульский, П.Пильский, В.Полянский, Ю.Соболев, П.Струве, В.Ходасевич, М.Чехов, М.Чехова, К.Чуковский. Сборник дает широкую панораму откликов культурной общественности на 25-летие со дня смерти Чехова, позволяет сравнить трактовки личности и творчества Чехова в СССР и в русском зарубежье, остро почувствовать развернувшуюся идейную борьбу за Чехова.

Из богатой коллекции А.Жукова современному читателю интереснее всего, пожалуй, будут малоизвестные мемуары о Чехове, оставленные И.Шмидтом¹⁹, А.Плещеевым и М.Первухиным.

Иван Яковлевич Шмидт (1862- 1930), автор воспоминаний «Из далекого прошлого (Поездка с А.П.Чеховым по Сибири)», опубликованных в ревельской «Нашей газете» 7 и 8 октября 1927 года (№166, 167), был кадровым офицером русской армии. Окончил Ярославскую военную прогимназию и Рижское пехотное юнкерское училище. Проходил службу на Дальнем Востоке. Участвовал в подавлении «боксерского восстания» в Китае в 1900 — 1901 годах, был контужен. Во время Русско-японской войны принимал участие в боевых действиях, получил ранение. Награжден несколькими боевыми орденами. С 1911 года- полковник. В 1914-м служил в 87-м пехотном Нейшлотском полку. Похоронен на Александро-Невском кладбище в Таллине²⁰.

В пору встречи с Чеховым Шмидт состоял в чине поручика, его портрет, не лишенный гротеска и иронии, находим в письме Чехова к родным 20 июня 1890 года: «Ходил к своим поручикам пить чай. Оба они выспались и в благодушном настроении… Один из них, поручик Шмидт (фамилия, противная для моего уха), пехота, высокий, сытый, горластый курляндец, большой хвастун и Хлестаков, поющий из всех опер, но имеющий слуха меньше, чем копченая селедка, человек несчастный, промотавший прогонные деньги, знающий Мицкевича наизусть, невоспитанный, откровенный не в меру и болтливый до тошноты. Подобно Иваненке, любит рассказывать про своих дядей и теток. Другой поручик, Меллер, топограф, тихий, скромный и вполне интеллигентный малый. Если бы не Шмидт, то с ним можно было бы проехать без скуки миллион верст, но при Шмидте, вмешивающемся во всякий разговор, и он надоел. Однако к чему вам поручики? Неинтересно»²¹.

Воспоминания Шмидта отражают его простодушный характер и добрый нрав. Писались они явно по памяти, но с оглядкой на один из очерков Чехова «Из Сибири», в котором писатель упоминает о своих попутчиках. Этим обстоятельством объясняется анахронизм в воспоминаниях самого Шмидта: автором перепутаны (особенно в первой части) сроки посещения и последовательность некоторых населенных пунктов. В то же время общая канва путешествия передана достаточно верно и подтверждается множеством перекличек с письмами Чехова. Впрочем, есть ряд эпизодов, о которых Чехов не упоминает, и все же сомневаться в их достоверности вряд ли стоит, так как они содержат в себе вполне специфические детали времени, выдумать которые бесхитростному мемуаристу спустя почти сорок лет не могло прийти в голову. Другое дело, что нужно делать поправку на аберрацию памяти и воспринимать текст Шмидта как близкий к действительности, но отнюдь не документальный рассказ.

Воспоминания Александра Алексеевича Плещеева (1858- 1944), сына поэта А.Плещеева, более точны и правдивы, так как принадлежат перу профессионала- журналиста, драматурга, балетного критика, издателя журналов «Театральный мирок» (1884- 1885), «Невод» (1906 — 1907), газет «Петербургский дневник театрала» (1904 — 1905), «Что нового» (1909). Это мозаика разновременных встреч Плещеева с Чеховым, в которой запечатлены живые детали поведения и реакций писателя, штрихи к его биографии, некоторые из которых по идеологическим соображениям оставались для советского читателя в тени. Особенно интересен эпизод о совместной прогулке молодых литераторов по ночному Парижу в апреле 1891 года. В отечественной чеховиане он представлен разве лишь иронической репликой самого Чехова в письме к А.Урусову от 3 мая 1891-го:

1. ОРФ ГЛМ.Ф.5. Оп. 1. РНВ 3587. КУ 12219.[↩]
2. Книжный фонд ГЛМ.Инв. №10237- 10239. [↩]
3. Книжный фонд ГЛМ.Инв. №106011.[↩]
4. Петручик В.В. А.П.Чехов. Пособие при изучении А.П.Чехова. Брест-на-Буге, 1927; А.П.Чехов. Сборник статей. М.: Русская мысль, 1910; Duclos H.B. Anton Tchеkhov- le mеdecin et l’еcrivain. Paris, 1927; Замошин И.И. Предрассветные тени (О Чехове). Казань, 1904; Фомин А. Чехов в русской критике. СПб., 1907; О Чехове. Воспоминания и статьи. М., 1910; Покровский В. А.П.Чехов, его жизнь и творчество. М., 1907; Спекторский Е. Чехов. Белград, 1930; Антоша Чехонте. Пёстрые рассказы. СПб., 1886; Масанов И.Ф. Чеховиана. Систематический указатель литературы о Чехове и его творчестве. Вып. 1. М., 1929. Книжный фонд ГЛМ.Инв. №10227- 10236. [↩]
5. Наша газета (Ревель). 1928. №1. [↩]
6. Старый Нарвский листок. 1930. №31. [↩]
7. Сведения предоставлены Г.Пономаревой и Т.Шор.[↩]
8. Андреев Н.Е. То, что вспомнилось / Под ред. Е.Н.и Д.Г.Андреевых. СПб.: Дмитрий Буланин, 2008. С.182. [↩]
9. Там же. С.190.[↩]
10. Русская печать в Эстонии. 1918 — 1940. Биобиблиографические и справочные материалы к изучению культурной жизни русской эмиграции / Сост. О.Фигурнова. М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 1998. С.231. [↩]
11. Там же. С.76, 89, 92, 93.[↩]
12. Шор Т.] «Наша газета»- действительно наша?// Журналистика национальных меньшинств в Европе: Вчера. Сегодня. Завтра. Таллин, 2007. С.61. [↩]
13. Исторический архив Эстонии. Ф.2100. Оп. 1. Д.15514. 1925- 1930. Сообщено Т.Шор. [↩]
14. Исторический архив Эстонии. Ф.2100. Оп. 1. Д.15514. 1925- 1930. Лл.14- 14об. Сообщено Т.Шор.[↩]
15. Книжный фонд ГЛМ.Инв. №10239. Л.114. [↩]
16. 24 октября 1929 года газета «Вести дня» в информационной заметке о деятельности спортивно-культурного общества «Святогор» сообщала: «В ближайшее время Святогор организует чеховскую выставку под руководством студента А.Жукова, прошедшую, как известно, с большим успехом в Юрьеве».[↩]
17. Заметим как психологическую деталь- в 1930 году Жукову самому исполняется 25 лет и характеристика, данная им молодому Чехову, отчасти может быть отнесена и к самому автору заметки. [↩]
18. Литературное наследство. Т.68. Чехов. М.: АН СССР, 1960.[↩]
19. Впервые интересные фрагменты воспоминаний И.Шмидта приведены в статье Геннадия Шалюгина, директора музея А.П.Чехова в Ялте, «Чехов-путешественник» («Октябрь», 1987, № 5). Поскольку воспоминания Шмидта именно в своей полноте представляются нам чрезвычайно интересным литературным документом эпохи, включающим любопытные детали этого периода жизни Чехова, мы решили привести их полный текст по первой авторской публикации в газете, которая сохранилась в альбомах «Чеховианы» А.Жукова. [↩]
20. Приложение к магистерской диссертации Р.Абисогомяна «Роль русских военных деятелей в общественной и культурной жизни Эстонской Республики 1920- 1930-х гг. и их литературное наследие». Биографический справочник. Тарту, 2007. С.108.[↩]
21. Чехов А.П. Полн. собр. соч. в 30 тт. Письма. Т.4. М.: Наука, 1976. С.119.[↩]