А был ли Франсуа Рабле ренессансным гуманистом?… Опыт «постмодернистской» интерпретации «Гаргантюа и Пантагрюэля»

Вначале, боюсь, требуется пояснение. Ведь термин «постмодернизм» со всеми его производными закрепился за художественным явлением, широко распространившимся лишь где-то в 60-70-е годы XX века. И оно в некотором роде просто-напросто как бы смыло все прочее: и то, что принято было именовать модернизмом, и то, что еще ранее нарекли реализмом. Многих этот постмодернизм раздражает своей шутовской бездуховностью, поэтому и любо думать, будто время постмодернизма если не истекло, так по крайней мере уже истекает.

Я же не то чтобы придерживаюсь противоположной точки зрения – она у меня по сути вообще и н а я. И сводится к тому, что вся наша деятельность, все наше поведение (включая, разумеется, и сферу искусства) отливаются лишь в две «мегаформы»: «модернистскую» и «постмодернистскую», попеременно (хотя, разумеется, никак не в строгой хронологической последовательности) друг друга сменяющие на ниве мировой истории.

Много сходного с этой моей точкой зрения можно обнаружить у Умберто Эко, однажды сказавшего, что «постмодернизм не фиксированное хронологическое явление, а некое духовное состояние… В этом смысле правомерна фраза, что у любой эпохи есть собственный постмодернизм… Если «постмодернизм» означает именно это, ясно, почему постмодернистами можно называть Стерна и Рабле и безусловно – Борхеса…»¹ Близки к этим, хоть и не выражены так определенно, взгляды видного немецкого филолога Ганса Роберта Яусса (я имею в виду его монографию «Очерки о смене эпох эстетического модерна», 1989).

Можно бы привести и другие сходные точки зрения; ведь я написал об этом целую книгу под названием «От сочинителя Умберто Эко до пророка Екклесиаста. Мысли о коловращении изящных и неизящных искусств» (предлагаемая статья – одна из ее глав), и если книга моя когда-нибудь увидит свет, читатель отыщет там множество подтверждений идее, дозволяющей видеть в авторе «Гаргантюа и Пантагрюэля» постмодерниста.

Это знаменитейшее и популярнейшее сочинение с давних пор принято относить к литературе Возрождения, даже числить среди ярчайших и типичнейших ее образцов (К. Дживелегов в свое время так и написал: «Рабле был величайшим художником французского Ренессанса»## А. К. Дживелегов, Рабле. – В кн.: «История французской литературы», т. I, М.

1. «Иностранная литература», 1988, № 10, с. 101, 102. [↩]